Беговая лошадь. Лена Диминн
дей и обсуждали наши планы: посетить музеи, погулять по паркам, побродить по старому городу. Впереди целая неделя.
И вдруг Марина округлила глаза и вскрикнула:
– Ой, ой…, белка!
– Больше не пей Марин!
– Нет, правда… белка
Я повернулась и посмотрела куда она таращилась.
– Это же хорек! Милый хорек, Марин.
Маленький хорек сидел спокойно у барной стойки и грыз баранье ребрышко.
Меня и Марину это сцена очень рассмешила, мы вели себя слишком шумно и развязано.
Окружающие стали обращать на нас внимание и оборачиваться.
– Russian, – сказал кто-то из посетителей.
Официант направился в нашу сторону, а хорек продолжал расправляться со своей добычей всех игнорируя.
– Еще вина? – предложил официант.
– Yes, – ответила Марина.
Атмосфера вокруг нас оживились. К нашему столику подошел мужчина, и предложил пообедать завтра, явно обращаясь к Марине. Я успела рассмотреть его. Это был симпатичный молодой человек, со вкусом одетый. Похож на аристократа…
На следующий день, я встала рано утром, Марина еще дрыхла. После завтрака присоединилась к нашей группе, которая дожидалась начала обзорной экскурсии по Лондону.
Группа была малочисленная, четыре семейные пары, я и еще одна не молодая современная дама. В минибасе мы сели рядом. Дама оказалась болтливая:
– Роза Моисеевна! – представилась она.
– Александра… можно Саша.
– Мы прилетели с дочкой и внучкой, они уже четвертый раз здесь, поэтому наши маршруты не совпадают, – улыбаясь сообщила Роза.
– А я с подругой, только она спит!
Последующие дни мы проводили вместе.
По Британской национальной галереи я и Роза ходили за нашей группой, все время отставая.
Роза Моисеевна мне безостановочно что-то нашептевала. Ее жужжание мешало мне слушать экскурсовода.
– Беговая лошадь маркиза Рокингема «Жеребец Уистлджакет», Джордж Стаббс – одна из не многих картин…, – Роза Моисеевна вы мешаете мне проводить экскурсию, вам не интересно?
– Что-вы голубушка, очень интересно, извините.
Через минуту Роза опять начинала шептать мне в ухо, но ее монотонное гудение было слышно всем присутствующим.
Она показывала мне на картины и комментировала:
– И не вспомнишь всего через двадцать лет, столько музеев у тебя еще будет, на главное смотри.
В один из дней мы поехали в Хэмптон-Кортский Лабиринт, маршрут проходил через Нулевой меридиан Гринвича. Там Роза Моисеевна предложила мне прогуляться самостоятельно.
Мы оторвались от группы и болтались сами по себе, но перепутали время сбора. Наша группа сидела уже в автобусе.
– Роза Моисеевна вы где были, мы вас ждем уже полчаса. Лабиринт скоро закроют.
– Милочка, я очень виновата, с часами что-то.
Когда мы приехали к Лабиринту, касса закрылась. Гид повел нас в Паб напротив и заказал всей группе Британский Сидр. Мы слушали рассказ гида, потягивая яблочный напиток, а из окон обозревали грабовые деревья, которые составляли ансамбль садово-паркового искусства.
Роза Моисеевна гида не слушала и увлеченно рассказывала мне про своего любимого племянника:
– Сашенька, деточка, Георгий такой положительный, только с первой женой не повезло… Я Вас обязательно познакомлю.
– Да, да, да… а чем он занимается?
– Он такая возвышенная натура… правда один год не доучился, отчислили из Института… и работу часто меняет… ищет себя… с начальством недопонимание, потому что он очень принципиальный… Жорик щепетильный, гордый, маму очень любит, а она в нем души не чает… мамина радость.
– А мама чем занимается? – уточнила Саша.
– А у мамы ювелирная фабрика на Урале.
– Хорошо, я подумаю.
– Что тут думать.
С дальнего стола донесся чей-то бас:
– Роза Моисеевна, а мама за мужем?
– Борис, мы с Вами об этом потом поговорим.
Роза Моисеевна была неутомима. В наше свободное время мы куда-то бежали либо шли покупать сувениры. Как-то раз она подошла к гвардейцу и задала вопрос:
– МЭГЭЗИН Ти-и?
Гвардеец посмотрел на неё с интересом:
– Can I help you?
Но Роза Моисеевна махала руками и повторяла:
– МЭ-ГЭ-ЗИН ТИ-И, МЭ-ГЭ-ЗИН!! – каждый раз проговаривая фразу громче и с непонятным акцентом.
Гвардеец удивленно смотрел на нее и пытался сообразить, что от него собственно хотят.
– Блин, ну как тебе объяснить, ТВИНИНГ, ТВИНИГ! Ну чай, чай.
Она изобразила «чаепитие», поднося правую руку ко рту, левой рукой изображая блюдце.
– А-а, tee shop? OK, mam.
И