Последние капли радуги. Алек Янц
ый человек!) очень хотел туда попасть и проделал в заборе дыру. Элен метнулась в обнаруженный просвет и вскрикнула, когда отломанный край забора вонзился в её бедро, разорвав джинсы.
– Твою мать!
У девушки совсем не было времени изображать неженку, поэтому она просто рванулась в сторону, позволяя железке вспороть её кожу. Ногу пронзила острая боль, по бедру потекло что-то теплое, но Элен высвободилась из плена забора и, прихрамывая, поспешила в сторону школы, сделав вид, что не заметила крови, которую оставила на грязной железке. Если она из-за этих ублюдков подцепит какую-нибудь заразу…
– Без ноги обойдусь, – сама себе сказала Элен, – Не помру.
На самом деле, она спалилась только в самом конце, когда двум полицейским отчего-то резко приспичило проверить её карманы. Девушка была уверена, что у неё ничего ниоткуда не торчало, и придраться к ней решили из-за цвета волос, однако потребовали служители порядка вывернуть именно карманы, а этого Элен сделать не могла. Выслушав вежливый отказ, полицейские не менее вежливо повторили просьбу, а затем, всё так же вежливо, попытались схватить девушку, видимо, решив, что такая толстуха не убежит далеко. Ха-ха, придурки. Если бы Элен плохо бегала, то давно бы гнила за решеткой.
Интересно, сможет ли она бегать теперь? С каждой секундой нога все больше наливалась тягучей болью, наступать на неё становилось все труднее, а ампутации нынче не дешёвые. Тяжёлый карман не облегчал передвижения, но прибавлял уверенности в собственных действиях, что было куда важнее физического состояния. Элен добралась до чёрного хода, постучалась трижды и ещё два раза после паузы, как было оговорено. Охранник открыл дверь и посторонился, впуская хромающую девушку внутрь.
– Пятнадцать минут до «Рассвета», – сказал он. – У тебя мало времени.
– Сама знаю. Этаж?
– Второй, кабинет 203. Что с ногой?
– Ерунда, – девушка ладонью прикрыла кровоточащую рану. – Дело сделаю и зайду в травмпункт.
– Смотри, не заляпай тут всё.
– Постараюсь, – девушка поставила здоровую ногу на первую ступеньку и подтянула больную, чувствуя, как от движения растягивается рана на бедре.
– И не помри по дороге, Элен. Ты нам нужна.
Девушка обернулась на него через плечо. Охранник запер чёрный ход и теперь сидел на своем месте, уставившись в экран компьютера, передающего многочисленные картинки с камер наблюдения. Если её поймают или их секрет раскроется, в первую очередь именно его карьера и свобода, скорее всего, окажутся под угрозой.
Но он был прав. Она им нужна. Как и то, что оттягивало её карман. Ради этого стоило рискнуть.
– Всё будет нормалек, Джон. Ночь кончится.
– И солнце взойдет, – он улыбнулся и нажал кнопку, отключающую камеры на втором этаже. – Десять минут.
Элен повезло, что 203-й кабинет оказался одним из первых в коридоре, потому что после подъёма по лестнице девушке чудилось, что её ногу набили, как подушку, вместо перьев использовав раскаленные гвозди с заостренными шляпками. Рваная джинса потемнела от влаги и теперь омерзительно липла к бедру. Отдирать её будет больно. Очень, очень больно.
«А ведь по ноге проходят важные вены», – подумала Элен, но тут же отбросила эту мысль как можно дальше. Она не была биологом или врачом, она была воином, а воины должны сражаться, а не стонать.
Снова кодовый стук в дверь, и Элен буквально упала в крепкие объятья Ника, стоящего на пороге.
– Моя пампушка!
– Пошел ты, стручок, – рявкнула Элен и попыталась оттолкнуть его, но Ник, несмотря на внешнюю разницу в габаритах, держал крепко.
– Что с ногой?
– Ерунда, – её голос должен был звучать уверенно, но он звучал жалко и походил на писк заморенной мыши, поэтому Элен добавила, – у нас мало времени.
– Время есть всегда, – Ник ухватил её за плечо и заставил сесть. Ух, если бы у неё не была больная нога, она бы ему так… ой-ой-ой!
– Охренел?! – взвилась девушка, когда он попытался оторвать от раны штанину. – Клешню свою убрал, извращенец!
– Не интересуюсь, либлинг. Сиди смирно, сейчас достану аптечку.
– Да в жопу её! Сначала дело!
Николас на секунду закрыл глаза и медленно выдохнул. О да, его всегда раздражало то, как наплевательски Элен относится к себе, и вряд ли потому, что сам заботился о ней. Ему просто по профессии полагалось беспокоиться за разных сутулых псин.
– Мир может и подождать, пончик, – сказал он, зная уже, что проиграл.
– Не может… брокколь.
– Они не употребляются в единственном числе.
– Да пофиг.
Ник помог девушке добраться до розетки и многочисленных проводов, лежащих на полу у доски. Элен опустилась перед ними на колени и извлекла из кармана то, ради чего всё и затевалось. Черная коробочка с красным огоньком на крышке не выглядела такой уж особенно важной, если только не знать, что именно она может делать. Воткнув вилку в переходник, второй