Жена банкира. Кристина Алгер
их гостиничного номера – причем информация на флешке была настолько взрывоопасной, что ее шеф уже поплатился за это жизнью, – Марина была не уверена, что это дело может потерпеть до утра, не говоря уже о следующей неделе. В общем, ей нужно было попасть домой как можно скорее.
– А пошло оно все… – пробормотала Марина, печатая свои контактные данные для дальнейшей шифрованной переписки, после чего кликнула по кнопке «отослать».
– Эй.
Марина обернулась. Сзади сидел Грант и смотрел на нее. Он был без рубашки; простыня закрывала его тело от пояса до пальцев ног. В полумраке комнаты он сонно улыбнулся ей.
– Ты в порядке?
– Прости, – сказала Марина. – Не хотела тебя будить. А сама заснуть не могу.
Грант протянул руку и коснулся ладонью ее щеки.
– Я все понимаю. Это ужасно.
– Не могу поверить, что его больше нет.
– Послушай, я буду делать все, что ты захочешь. В конце концов, это твой отпуск. Но мне кажется, мы должны вернуться в Нью-Йорк. Утром, если это возможно.
Она поморщилась.
– Но эта поездка… Ты столько в нее вложил и вообще…
– Париж никуда не денется. Приедем сюда в другой раз.
– Такие расходы…
Грант пожал плечами:
– Об этом забудь.
Марина закрыла лицо руками и тихонько всхлипнула.
– О, только не это, – сказал Грант. – Пожалуйста. Не хочу видеть тебя печальной.
– Ты очень хороший человек, – вздохнула Марина. – С чего это мне так повезло?
Лицо Гранта расслабилось.
– Это мне повезло.
– Ты правда не очень расстроишься, если мы уедем?
Грант покачал головой.
– Я сам этого хочу, – ответил он твердо. – Данкан был для тебя почти родным, Марина. А семья – самое важное на свете. Остальное – лишь сопутствующие факторы. Так что не переживай из-за этой нашей поездки.
Марина приблизила его руку к своим губам и поцеловала.
– Спасибо, – прошептала она. – Спасибо за понимание.
– Не за что. – Грант потянулся к ней и обвил руками ее тело.
Он еще долго обнимал ее, а потом отпустил, взял телефон и позвонил в авиакомпанию.
Аннабель
В Берне шел снег. Аннабель сидела в конференц-зале главного управления федеральной службы полиции и в окно следила за тем, как отлив покрывается снегом. На стене напротив нее мерцал плоский экран телевизора с приглушенным звуком. Она мельком взглянула на него, после чего вновь перевела взгляд на окно. Журналистка Би-Би-Си брела по грязным улицам Алеппо среди руин того, что когда-то было жилым кварталом. На ней был бронежилет, а нос она закрывала носовым платком. «Ну что толку, – подумала Аннабель, – если они сбросят еще одну бомбу на это богом забытое место?» В оконном стекле она видела свое отражение. От мыслей о несчастном Алеппо на душе у нее стало еще тяжелее.
Перед Аннабель стояла чашка остывшего слабенького кофе, который заварила для нее секретарша