Быть в строю. Москва-2020. Гелий Иосифович Уралов
мной советской империи, которая для них стала данностью. Та система: наличие парткомов, горкомов и обкомов наряду с министерствами и государственными учреждениями – это то, как все было устроено в стране. Главный герой начальник крупной стройки объединяющей строительство нового города и огромного химического комбината. Для героев главным в их жизни это дело, которым они занимаются. Для них не имеет значения, в какой системе в каком строе они находятся. Для них важно прилагать все свои знания и способности для достижения намеченных целей. Герои рады тому, что их невероятные усилия дают конкретный результат. Для них все, что делается, – все «по-честному», и не только работа, но и большая любовь.
В повествовании делается попытка согласовать интересы двух руководящих институтов того времени хозяйственного и партийного, что в реальной жизни маловероятно.
Герои это люди огромного творчества. Принято считать, что творчество это для артистов, журналистов и других гуманитариев. Но разве можно сравнить творчество артиста, который зазубривает чужой текст и затем повторяет его в заданном исполнителю образе, с творчеством руководителя огромного коллектива, выполняющего конкретную задачу. Такой человек в ежесекундно изменяющейся обстановке вынужден мгновенно находить требуемые решения. Ему некому подсказать, у него нет режиссера, он обязан творить, находить такие меры воздействия на людей, которые приведут к намеченному результату. И это есть настоящее творчество. Решение, принятое неверно, приведет к провалу. И за каждое решение огромная ответственность, прежде всего перед самим собой.
Как и в любом обществе, встречаются и другие люди – низкие и подлые. Между первыми и вторыми естественно возникают конфликты. Однако побеждают творцы. Все содержание этого повествования написано на основе конкретного жизненного материала и той среды, в которой автор трудился и общался с людьми.
Гелий Уралов
Глава 1. Неожиданное предложение
Май не принес долгожданного тепла. Даже в солнечные ясные дни холодный воздух, нахлынувший откуда-то из Арктики, не прогревался на всю свои многокилометровую толщу, набухшие почки чуть-чуть приоткрыли щелочки своих клювов и замерли в ожидании потепления. Люди сдержанно и угрюмо поглядывали на тусклое неблагодарное солнце, которое лишь изредка появлялось в разрывах облаков, Было сыро и тоскливо. Только после второго праздника «Дня победы» ветер переменился, и по-настоящему летняя погода наконец-то пришла в столицу. Все ожило, распахнулись окна, раскрылись двери, из учреждений, жилых домов на площади и скверы, бульвары и проспекты хлынула многоликая, веселая и говорливая толпа.
Только два совершенно незнакомых друг другу человека были озабочены в этот день, делом одного и того же плана порядка и не ощущали общего весеннего настроения.
Первым был ответственный работник всесоюзного объединения «Промашимпорт» Сорокин, который только что получил письмо от американской корпорации «Эллис Пальморс». В письме в очень мягких и корректных выражениях сообщалось, что корпорация откладывает на неопределенней срок дальнейшее обсуждение проекта экспортного соглашения на поставку в 1972 году оборудования для строительства Нижнеречинского химического комбината и приносит свои извинения. Причины были несущественными. Только вчера в Министерстве внешней торговли Сорокин подтвердил возможность завизировать проект постановления по строительству этого комбината. Отношения с фирмой «Эллис Пальморс» как будто бы складывались вполне нормально и не вызывали сомнений. И вот надо же такая досада! Это был не первый случай, когда в почти завершенную сделку вмешивался Госдепартамент Соединенных Штатов и относил к стратегическим предполагаемым поставкам оборудования. Так, очевидно обстояло дело и на сей раз.
Сорокин задумался. Перед глазами возникло хитрое лицо господина
Тамодзи Сано из японской кампании «Койо – Менка», с которым на одном из банкетов Торгово-промышленной палаты он встретился на днях.
Тамодзи Сано улыбнулся белой щеточкой сжатых зубов и напомнил Сорокину, что «Койо – Менка» выполняет крупные технологические контракты и согласна вновь вернуться к вопросу о поставках оборудования для Нижнереченского химического комбината.
При этом Тамодзи Сано оценил стоимость этого контракта на 20 миллионов долларов выше американских предложений. Сорокин вежливо поблагодарил.
– Очевидно «Койо – Менка» уже располагала информацией об американском отказе, – подумал Сорокин, – иначе, чем объяснить беспардонное взвинчивание цен.
Дело принимало серьезный оборот. Через час Сорокина принял заместитель министра внешней торговли.
Внимательно выслушав, он связался с министерством химии, и выяснил все о Нижнереченском комбинате.
– Время у нас еще есть, – сказал он на прощанье Сорокину,
– на первую очередь комбината оборудование будет поставляться по линии СЭВ, поэтому, чтобы успеть ко второй, немедленно войдите в контакт с «Койо – Менка», а я поработаю через МИД с американцами…
Второй