Русский рулет, или Книга малых форм. Игры в парадигмы (сборник). Дмитрий Губин
что-нибудь большое – например, любовь, Россию или слона.
Необходимы другие приемы.
Например, тот, который приписывают хранителю итальянских гравюр Эрмитажа Аркадию Ипполитову: «Сходство – х…я, образ главное».
То есть я вполне допускаю, что Аркадий Ипполитов – блестящий, с моей точки зрения, публицист и эквилибрист подручной лексикой, включая обсценную – ничего подобного никогда не говорил, однако сам он всю жизнь пользовался этой идеей. И вообще неважно, кто и что говорил. Неважно даже, с чьим именем связали. Важно, что стали использовать.
Образ, парадигма, концепция порой делают сложное явление куда более ясным, – подобно тому, как нарисованная на клочке бумаги схема помогает путнику больше, чем детальная аэрофотосъемка.
Так что вот вам набор парадигм: если хотите, путеводитель по новейшему периоду нашей истории с 2007 по 2012 год.
ДГ
Часть 1. Парадигма денег
РАШЕН БЬЮТИ
Прошу прощения за вступление, за которые в приличных газетах бьют морду, – но во времена СССР… этой великой державы… – жизнь граждан состояла из дефицита и очередей, причем дефицитом было все. А в ГУМе или «Гостинке» очереди занимали навскидку, даже не зная, за чем.
Такая жизнь, понятно, нервировала и раздражала. Куды прете. Редкие сволочи были советские граждане в очередях.
Когда же этакая держава рухнула – что стало, боже ж ты мой, трагедией и катастрофой – был сделан вывод, что когда исчезнет дефицит, то все станут добры.
Мечты сбываются: любой теперь может купить в кредит иномарку. Однако место прежнего хамства (за которым стояла извращенная, но родственность душ) заняло нервическая стервозность. И чем дороже магазин, тем градус стервозности выше; в бутики же, не попив валерьянки, лучше вообще не заходить.
Продавщиц там можно понять: у них ноги от шеи и выдающиеся во всех смыслах груди, но покупатели везут на Рублевку и в Комарово не их, а колечки от Tiffany. И покупателей можно понять: они без колечка от Tiffany не получат того, чего когда-то получали по любви, по пьяни, по глупости, – но бесплатно. То есть ситуация такова, что сегодня в России общаются не люди с людьми, а деньги с деньгами. А если бы деньги были живыми, они бы непременно нервничали – от того, что их переплачивают или вкладывают не туда.
В принципе, тема нервной расплаты за подмену людей деньгами – не только российская. Скажем, American Beauty – фильм наполовину об этом. «Осторожно, ты прольешь на диван!» – «Но это же просто диван!» – «Нет, это не просто диван!» – и все, больше ни любви, ни семьи. В России этот сценарий прокручивается повсеместно. Забота о детях – это хорошие логопед, ортодонт, школа, репетитор, вуз. Забота о родителях – это отвоз на дачу, привоз продуктов. А на стыках людей и денег – сбой и крик: «Ты разрисовала обои! Ты хоть понимаешь, во что нам обошелся ремонт!» «Мама, что ты сделала с газонокосилкой! Она стоит безумных денег!»
Ну да, вложения не окупаются; деньги нервничают. В России нынче все сплошь деньги, и все можно за деньги, и деньги дико злятся, если чего-то нельзя, и бибикают у тебя за спиной (потому что их бибикалка дороже твоей), и будут бибикать.
Знаете, почему сейчас, почти как в СССР, все так и нетерпимы, и злы, и нервны? Потому что все есть, а счастья нет. И каждый ждет, когда все обанкротится. Там даже повод будет неважен – отказ ли Европы от углеводородов или неэффективность зажравшейся власти.
И все это понимают, но все пока только и делают, что делают деньги.
2007
НАЙМИТЫ ГОСУДАРСТВА
Дама, у которой я снимаю в Москве жилье, допытывается с пристрастием:
– Димочка, сколько процентов в нашей стране бизнесменов?
– Около десяти, – вяло отмахиваюсь я.
– Почему тогда за «Яблоко» проголосовал только один? Почему один за СПС? Нашим бизнесменам, что, нравится нынешняя власть?
– Не нравится, но они за стабильность, – мямлю я не вполне уверенно: сайт Regnum.ru открывается с заголовка «Большинство опрошенных бизнесменов согласны на частичный пересмотр итогов приватизации».
– Они – дураки?! – вскрикивает дама, непримиримая демократка.
Как ей объяснить? Еще в 1980-х Борис Грушин, патриарх российской социологии, читал лекции о психологии масс. В массах, говорил Грушин, уживаются, как в Библии, взаимоисключающие суждения: на каждый призыв к миру – требование меча, и на каждую мечту о прянике – вера в полезность кнута. Что, кстати, ловко используется пастырями стад. И поведение российского бизнеса, знающего цену своему государству, но голосующего за «Единую Россию»; соглашающегося на частичный отъем бизнеса, но кричащего, что его удушают, – социальной психологией вполне объяснимо.
Неясно другое: почему бизнесмены ведут себя не как класс, а именно как стадо, толпа? Грушин, увы, умер – но мое личное объяснение таково. Наши бизнесмены вообще не бизнесмены в европейском смысле: то есть они не собственники, извлекающие из собственности доход. Бизнесмены у нас ощущают