Таинственный город. Максим Викторович Черняев
мало цивилизаций, которые просуществовав всего лишь миг с археологической точки зрения, исчезали, зачастую бесследно, по той или иной причине. Но чаще всего по причине изначально ошибочно выбранного пути развития и ложных целей, которые приводят к накоплению внутренних противоречий в обществе. И вот цивилизация, крайне развращенная, морально деградировавшая, окончательно теряет инстинкт самосохранения. Неспособная очистить себя от разрушающих факторов, она с неизбежной обречённостью погружается либо в глобальную войну, либо в многочисленные междоусобные конфликты. В результате чего, стирая саму себя с лица Земли. Не оставляя для потомков ни единого следа своего существования. Лишь изредка немногочисленные легенды да сказания отражают былое величие. Величие, превращённое в пшик зажравшимися политиканами и разного рода стяжателями. Так случалось из века в век. Из эпохи в эпоху. Цивилизации рождаются из разрозненных племён, достигают рассвета и рушатся, поддавшись порокам, оставляя после себя руины сооружений и полу одичавшие племена с легендами. Круг замыкается. Вот и мы с вами, наша нынешняя цивилизация, которой мы так все гордимся, в недалёком будущем, не сможет выбраться из охватившей нас лихорадки потребления. В этой неуёмной жажде, бросив всё к алтарю удовлетворения животных инстинктов, наш мир канет в Лету после череды гражданских войн, эпидемий и неудавшихся ренессансов.
Справедливости ради, стоит отметить, что для природы это пойдёт только на пользу. Воздух снова станет чист, воды рек и озер, морей и океанов вновь наполнятся рыбой, а в лесах, густой стеной поднявшихся на своём исконном месте, будет полно дичи. Дикие стада возобновят свой вековой бег, прерванный когда – то человеком с винтовкой, а стаи птиц будут тучными. Но человечество не исчезнет окончательно. Оно выживет. Небольшие общины будут разбросаны по континентам. Жить они будут размеренно, в соответствии со сложившимся к тому времени новым укладом. Люди будут растить злаки, возделывать огороды, охотится и рыбачить, разводить скот и заниматься ремеслом. Рожать детей, любить и страдать. Будут верить в хорошее. Будут справедливы и щедры друг к другу. Прошедшие столетия сотрут подробности существования прошлой эпохи. А воспоминания станут легендами – сказками, переходящими из уст в уста, от поколения к поколению.
События, описываемые ниже, произойдут спустя несколько столетий после нашей с вами жизни, в местности которою местные жители будут называть Сибирь, с ударением на первый слог и растягиванием первой буквы И. Вот так – СИибирь. Как можно догадаться, это азиатская часть Евразии, которую мы сейчас называем просто Сибирь. В период смутных времён, за её богатства разразиться жестокая борьба, слава Богу, без применения ядерного оружия. Но её просторы наводняться, различного рода военными частями и укреплениями, а в лесах, глубоко под землёй, в мощнейших бетонных бункерах – крепостях сохраниться огромное количество оружия и различного рода стратегических запасов, еды и медикаментов, а также обмундирования и законсервированной техники. Все эти бункера умело замаскированные, с течением времени окончательно исчезнут в глухих зарослях непроходимой тайги. Лишь единицы из людей того времени сохранят секрет доступа к ним и их богатствам. Это была отдельная каста людей – менялы. Менялы бродили от селения к селению, выменивая сокровища канувшей эпохи на результаты труда простых селян: свежеиспечённый хлеб, плоды огородов, меховую одежду и прочее. В обмен же они несли патроны, соль и различного рода безделушки.
Легенда
Стояла тёплая летняя ночь того самого будущего. Небо было ясным и звёздным. Звёзды светили так ярко и чисто, что при пристальном взгляде на них, казалось, что ты сам падаешь в безбрежную Вселенную. В тёплом июльском воздухе звучала песня ночной жизни. Многочисленные кузнечики, сверчки и цикады исполняли свою мелодию, на их фоне звучало теньканье и нежное пенье ночных птиц, изредка разбавляемое уханьем, гыканьем и другими малоприятными звуками. То там, то сям раздавался хор лягушек, а далеко, где – то за лугами, в лесной чаще, доносился то рык, то другие звуки издаваемые крупными зверями. Совсем по близости шумно вздыхало и изредка звенело колокольцами отдыхавшее стадо коров. На берегу небольшой речушки Сороки, неспешно журчащей в пологих берегах заросших густой травой и камышами, под раскидистой старой сосной, росшей точно под Млечным путём, около костра, кто на охапках свежескошенного, душистого сена, кто на стареньких полушубках, а кто и на нарубленном пихтовом лапнике ночевали ребятишки от шести до двенадцати лет отроду. Дети в общинах частенько выполняли посильную для себя работу. В том числе пасли коров и баранов. Их покой охраняла огромная, сурового вида, лежавшая в траве чуть поодаль от костра собака. А для пущей безопасности рядом с самым старшим из них стояло старинное, видавшее виды ружьё. Да и деревня была не так что бы и уж очень далеко. Пару километров вниз по течению. От туда нет – нет, да доносился редкий лай собак, на который псина нехотя отрывала свою голову от лап и, повернувшись в сторону звука, подавала тихий, чуть приглушённый звук «Бувв». Дети не спали. Часть из них что помладше, полусонно щурились на огонь, изредка лениво отмахиваясь от гнуса, а ребята, постарше сидя на чурбаках о чём – то в полголоса переговаривались. Время от времени один из них вставал и подходил к ведру,