Соленый ветер и брызги. Денис Викторович Белоногов
льких метрах над волнами или внезапно падали в воду и ухватив маленькую сверкающую полоску, взмывали вверх, постепенно набирая высоту. Их перекрикивания и хаотичный гомон, придавали этому месту подлинную завершенность и узнаваемость. Волны стремились к моим ногам, пытаясь омыть их пенной прохладой, но не достигнув самую малость ускользали обратно – отброшенные неприступной твердью маленького причала. Все только для того, чтоб спустя несколько секунд вернуться с новой силой, подгоняемые волнами наступающими им вслед. Их непрерывный, ритмичный плеск, вгонял в транс, заставляя мысли перенестись в те времена, когда этот небольшой причал, единым уступом тянущийся вдоль берега, словно высеченный из одного куска камня не знающим устали каменотесом – знавал лучшие дни. Когда-то он служил пристанищем множества маленьких лодок и судов покрупнее.
В те дни маленькое поселение, при этом причале, служило тайным перевалочным пунктом, для множества дельцов всех мастей. Любой незаконный и не вполне законный товар оборачивался здесь, чтоб продолжить свое путешествие туда, где на него был самый ажиотажный спрос. Диковинные украшения, ритуальное оружие, идолы бесчисленных божков, привезенные из экзотических и опасных стран о которых обычный городской зевака и не слыхивал. Драгоценные камни, всех возможных цветов и форм, среди которых и безупречный алмаз затерялся бы словно нелепая ракушка. Кости и шкуры, сушеные внутренности и глаза, да даже целые туши животных о которых не слыхивали и которых не видели ни разу в жизни лучшие ученые мужи Европы.
Скрип уключин вывел меня из забытья. Оглянувшись на звук, я увидел лодку, причалившую в нескольких метрах от меня. Ее старый, выцветший борт глухо бился о поросший скользкими зелеными водорослями камень причала, пока старик, стоящий в лодке, пытался накинуть веревку на металлический клин, вбитый в скалу. Медленные, скованные движения сгорбленной фигуры выдавали преклонный возраст моряка. Кажется он больше сил тратил на то, чтоб устоять в лодке, чем на точный бросок. Наконец, после нескольких попыток, ему удалось накинуть веревку на клин и началась магия. Концы веревки, словно змеи покорные чужой воле, скользили вдоль лодки. При этом казалось, что старый моряк совершенно не прилагает усилий, но петля накинутая на клин постепенно затягивалась, притягивая лодку к скалистому берегу. Наконец старик пришвартовал лодку к причалу. Он тяжело сел на банку, вытер лоб рукавом и позволил себе отдышаться. Заметив меня, он приветственно помахал рукой. Я ответил тем же. Передохнув, он наклонился ко дну лодки и начал монотонно выкидывать на берег свои пожитки. Последней он выбрасывал на берег тяжелую рыбацкую сеть, но мокрая и тяжелая, она совсем не поддавалась. Словно тяжелую металлическую цепь, он переносил ее по частям, стараясь не запутать. Дело двигалось медленно. Старик то и дело возвращается в конец лодки, чтоб перехватить очередную охапку сети. Я не выдержал и вскочил с причала. Подойдя к лодке, я поприветствовал старика:
– Добрый день. Я могу вам помочь?
Старик поднял ко мне лицо – загорелое и обветренное лицо морского волка, с колючей седой щетиной. Один глаз он щурил, недоверчиво изучая меня и вместе с потрепанной, ветхой косынкой на голове, он выглядел как заправский пират.
– Тут навык нужен. Не уверен, что вы справитесь – ответил он с легкой улыбкой.
Я не нашелся, что ответить и возникла заминка. Старик, впрочем, совершено этого не заметил. Он продолжил увлеченно ковыряться с сетью.
Спустя пару минут, когда неловкость моего пребывания стала слишком заметной, а спонтанные взгляды старика выглядели чересчур наигранными, стало понятно, что моя настырная тень все же досаждает ему.
– Ну ка, не стой без дела. Возьми ка вон тот конец сети – прикрикнул он.
Я вопросительно вытянул руку, указывая туда, где как мне кажется он ждал моей помощи.
– Да, этот. Но тяни не торопясь и не перекручивая. А я буду здесь травить.
Вдвоем дело пошло быстрее и вскоре вся сеть уже лежала на берегу.
Проведя рукой по борту, он окинул добрым взглядом лодку, словно капитан покидающий корабль и удовлетворенно кивнул. Затем, крякнув, выбрался из лодки. Я протянул навстречу ладонь, желая помочь, но он с деланным безразличием вскарабкался на причал, даже не взглянув на нее. Хотя гримаса выдала, что это далось ему с трудом. Впрочем складные движения, пусть и через силу, свидетельствовали, что были времена, когда он легко и ловко вскакивал на берег с борта причалившей шлюпки.
– Как улов? – спросил я.
– Бывали времена и получше, но на похлебку хватит – уклончиво ответил старик. Было видно, что он немного нервничает из-за моего любопытства. Не желая ему докучать, я собрался уходить.
– Удачи… И попутного ветра… так кажется принято говорить – неловко попрощался я.
– Спасибо, молодой человек – кажется с облегчением ответил он.
Я ретировался обратно к месту, которое оставил чтоб помочь старику. Сел на причал и снова попытался заставить себя вернуться к тому состоянию мечтательности, когда тебя посещают яркие образы событий прошлого, которые имели место или могли бы быть. В которых каждый уважающий себя мужчина