Я тебя не променяю. Эльвира Смелик
кофейни.
Они обнаружили её ещё в начале первого курса, и вот уже второй год время от времени осчастливливали своими визитами. Даже столик, если была возможность, выбирали один и тот же – в уголке возле огромного окна. Потому что в этом существовало дополнительное удовольствие: сгрузив в уголок диванчика рюкзаки и папки формата А2 и неспешно потягивая латте с нежной молочно-кофейной пеной или горячий шоколад с медленно тающими бело-розовыми островками маршмелоу, снисходительно взирать на людскую суету за стеклом.
Вот и сегодня всё шло как обычно. Тот самый столик, большая чашка латте, венские вафли со сливочным кремом, украшенные алыми полупрозрачными ягодами красной смородины. В общем – блаженство. Но тут нарисовалась Дина, ураганом ворвалась в кафе, притягивая к себе общее внимание, и с её появлением изменилось всё. Действительно, всё. А ведь ни Саша, ни Варя даже предположить не могли, насколько это окажется значимым.
Дина Могутова училась с ними на одном курсе, и какой-то запредельной красотой не отличалась, зато уверенности в ней было выше крыши, что гораздо важнее и выгодно оттеняет даже самые скромные черты. Остальным столь полезного качества не досталось, зато не очень полезные – пожалуйста. Варе – излишняя критичность, язвительность и прямолинейность, Саше, наверное, излишние сдержанность и вдумчивость, а ведь всем известно, чересчур много думать по жизни вредно. Наверное, поэтому Дина и относилась к ним слегка покровительственно, будто старшая сестра, и называла, хоть и ласково, но всё равно немножко пренебрежительно: Варежкой и Рыбкой. Варю понятно, почему так, а Сашу – потому что фамилия у неё была Рыбакова.
Чаще всего они собирались именно втроём, даже здесь, в кофейне. Могли бы и сегодня, но Дина отказалась, сославшись на какие-то свои срочные дела, а вот теперь, похоже, передумала, пришла, соскучившись по привычной компании. Хотя нет, не соскучилась, её появление было вызвано совершенно другой причиной.
Следом за ней неторопливо шагал мужчина, определённо за тридцать, с первого взгляда цепляющий, нет, не красотой и даже не ярко выраженной брутальностью, чем-то ещё, необъяснимым, но безошибочно бьющим точно в цель.
– А мы увидели вас в окно и решили зайти, – сообщила Дина нарочито простодушно, подождала, когда её спутник подойдёт к столику, представила: – А это Герман. – И больше ничего добавлять не стала, но всё в ней и так слишком явственно кричало: «Да-да! Тот самый! Про которого я вам рассказывала. Убедились? Теперь вы убедились?»
Ну да, они помнили. Это случилось несколько дней назад во время большого перерыва, когда они втроём сидели на скамейке в скверике возле университета, наслаждаясь теплом, лёгким ветерком и ласковыми солнечными лучами. Дина, откинувшись на спинку, пялилась в небо с выражением счастливого блаженства на лице. Не часто она выглядела настолько довольной жизнью и, зная её, трудно было предположить, что причиной этого являлась исключительно хорошая погода, поэтому Варя и спросила:
– А ты чего сияешь, словно тебе уже до сессии все экзамены автоматом поставили? Или клад нашла?
Дина улыбнулась, широко и снисходительно.
– Какая ты Варежка догадливая.
– Чего? – Варя поражённо округлила глаза, в первую очередь подумав, конечно, про сессию. – Правда?
– Достойный мужчина дороже любого клада, – выдала Дина философски-назидательно.
– Ну-у! – разочарованно выдохнула Варя. – Опять дело в парне. А я-то уж подумала.
– Значит, плохо подумала, – Дина фыркнула. – Ничего ты не понимаешь. Это не ваши сопливые мальчики. Я же говорю, достойный мужчина. Всё при нём. И денежки тоже.
– Ой! – Варя, не сдержавшись, хихикнула. – Золушка встретила принца – сбылась мечта идиотки. Могутова наконец-то отхватила миллионера.
– Ну, не миллионера, – Дина, как обычно, гордо задрала подбородок. – Но у него свой бизнес. Очень успешный, между прочим.
Важно оттопырив губу, Варя с понимаем кивнула, но тут же предположила:
– Так он ещё и старенький?
– Почему старенький? – возмутилась Дина. – Тридцать с небольшим. Самое то. – Она свысока глянула на подругу: – Если б ты его видела, то не ржала бы тут и не задавала тупых вопросов. Он и сам весь такой и тачка у него крутая.
– Крутая – это какая? – подключилась Саша.
Не то, чтобы для неё это имело значения. В машинах она не очень-то разбиралась, знала самые известные марки, а вот об их престижности понятия не имела, поэтому спросила чисто из любопытства, а ещё чтобы отвлечь девчонок от этих угрожающих затянуться до бесконечности бессмысленных пикировок. Но, похоже, и Дина была не особо в курсе или толком рассмотреть не успела.
– Да не всё ли равно, как называется, – надменно заявила она. – Когда по внешнему виду сразу понятно, что крутая. И имя у него не банальное. Герман. Ланской. Красиво же. – И напоследок привела ещё один значительный аргумент: – А в постели он вообще…
Видимо, подходящих эпитетов Дина так не нашла, поэтому воспользовалась многозначительной паузой и закатыванием глаз к небу, намекающим на улётное