Жизнь Тузика Озейло. Трагедия XXI века. Сергей Сергеевич Трапезников
Тузика Озейло.
Мог ли я тогда подумать, что уже через два года этот, казалось бы, самобытный и вполне завершённый рассказ послужит толчком к написанию целой серии книг?
Вернувшись с каникул в город, почти каждый день я ловил себя на мысли, что рассказ этот непременно должен иметь продолжение. В голове рождались новые сюжеты, появлялись новые герои. И окружающий мир, вместе с его неспокойной обстановкой начала нулевых, сам подталкивал меня на написание продолжения истории, которая тогда разворачивалась внутри созданной мной литературной вселенной.
Всё решило лето 2004 года и очередные летние каникулы. К этому времени я окончательно определился с тем, в каком направлении будет развиваться повествование. И тогда же я решился на полный рерайт написанного ранее рассказа, в результате чего он превратился в повесть.
Последующие произведения я писал уже по мере своего взросления. Например, третья и четвёртая книги были написаны уже в старших классах школы, а работу над финальной частью истории я окончил лишь после защиты диплома.
Первая книга серии кому-то может показаться слишком простой, местами даже наивной, а её повествование – чрезмерно поспешным. Но я сознательно отказался от любых изменений. Во всей этой наивности, торопливости и простоте заключена её фабула – взгляд на окружающий мир и размышления двенадцатилетнего подростка, пережидающего летнюю грозу на мансардном этаже небольшого деревенского домика на берегу узкой и извилистой уральской речушки.
Глава 1
ВЫПУСКНОЙ
Хильда Третьякова, красивая и эффектная немецкая овчарка, не спешила устраивать свою личную жизнь. В то время пока её бывшие сокурсницы и коллеги уходили в декреты, она продолжала работать в скромном рояльским НИИ, рассчитывая выйти замуж не раньше, чем защитит свою докторскую диссертацию. Но время шло. Подруги уже отдавали своих щенков в школы, диссертация уверенно расширялась в объёмах, а на горизонте у госпожи Третьяковой по-прежнему не возникало даже намёка на похитителя лапы и сердца.
Жизнь Хильды резко изменилась, когда на шестом году её собачей жизни к ним в институт приехала делегация из Парагвая, во главе с красавцем Фридрихом Озейло. Чистокровный пёс породы немецкая овчарка был очарован Хильдой. Между ними завязался бурный роман, который потом ещё долго обсуждался в узких научных кругах Рояльска.
Делегации из Парагвая стали прибывать в Институт всё чаще. В доме у овчарки постепенно появились стиральная машина, импортная кофеварка, тостер и цветной телевизор. Во время каждого своего приезда Фридрих клялся увезти Хильду из холодной и мрачной России к себе в Латинскую Америку. Вероятно, так бы и случилось, если бы Хильда неожиданно не забеременела.
25 июля 1995 года Хильда Третьякова родила щенка, мальчика. С этого самого момента парагвайские коллеги внезапно перестали посещать Россию с былой частотой, а Фридрих Озейло и вовсе стал отсиживаться в своём офисе в Асунсьоне.
Так, сгорая от обиды и стыда, Хильда внезапно стала матерью-одиночкой, а у её сына, Тузика Озейло, началась совершенно удивительная история.
Ровно в год Тузейло, как его успели окрестить щенки во дворе, вместе со своими сверстниками пошёл в школу. По тяге к знаниям сын Хильды Третьяковой явно пошёл в мать и учился очень хорошо. Школу Тузик Озейло окончил всего с двумя четвёрками: по родному языку и по химии. Остальные предметы он сдал на пять. Даже испанский язык, который Тузик выбрал в первом классе по настоянию матери, и который давался ему ох как нелегко.
Трёхлетнее обучение завершилось грандиозным выпускным вечером. Родители одноклассников постарались на славу и приготовили своим отпрыскам роскошный праздник. После долгих споров о месте проведения банкета было решено организовать его в стенах школы, а сэкономленные на аренде ресторана деньги пустить на развлечения для любимых деток.
Сами детки поначалу отнеслись к проведению праздника в помещении школы весьма негативно. Многие даже устраивали истерики и грозились проигнорировать банкет. В результате родительский комитет, под свою ответственность, принял решение снять единогласно принятый ранее запрет на алкоголь. Как ни странно, но после такого заявления желание пропустить собственный выпускной ни у кого из недавних школьников больше не возникало.
Праздник встретил выпускников и их родителей белоснежными скатертями. Столы бывших учеников были сервированы как на посольском приёме: разнообразные салаты и закуски, красная икра на бутербродах, привезённый из Петрополя вкуснейший шоколад, дорогое шампанское и вермут. Родительские столы были сервированы аналогично, но с добавлением более крепких напитков.
Тузейло занял место между своими школьными друзьями, беспородными близнецами Барбосом и Бобриком. Все трое задыхались от смеха, вспоминая, как на уроках физкультуры в первом классе они учились ходить на лыжах.
– Помню, что кубарем скатился с горы и сломал лыжи, – деловито покачал головой Барбос. – Даже в школу их потом не смог донести. Выбросил в урну прямо там же, в парке. Потом ещё домой боялся идти…
– А в бассейне!.. –