Анжелика и гора трупов. Эдди Спрут
аша начальница – самый настоящий альбинос, и кабинет себе она оформила до блеска белый. Когда она садится в свое белоснежное кресло и закрывает серо-красные глаза, то практически полностью сливается с окружением, как хамелеон.
Это, с одной стороны, пугает своей необычностью, а с другой – вызывает уважение, потому, что только настоящий художник способен так эффектно выпятить полное отсутствие какого-либо цвета.
Сзади послышались тихие шаги. Я бросила взгляд через плечо и увидела Зиви, секретаршу начальницы. Она была молодой, темноволосой, симпатичной женщиной, может, всего года на три старше меня. Характер, впрочем, она успела выработать на редкость скверный.
– Чай без сахара? – прошипела Зиви.
Я полностью развернулась, и вежливо улыбнулась.
– Ну почему же? Положите ложечку. – ответила я.
Женщина презрительно хмыкнула, её красивое лицо исказила мерзкая гримаса. Секретарша отвернулась и, не удостоив меня внятным ответом, вышла из кабинета.
В первые дни моей работы я была уверена, что Зиви – любовница нашей начальницы. За что ещё она могла бы так на меня вызвериться?
Карине Николаевне, и как альбиносу, и как модельеру, очень нравилась моя яркая внешность: веснушчатые щеки, полная грудь, яркие губы и огненно-рыжие, кудрявые, просто взрывные волосы. Это всё приводило её в дикий восторг и вполне могло стать поводом для ревности у Зиви.
Потом я узнала, что причина не в начальнице или ревности, а в том, что я дочь своего отца.
Несколько месяцев назад Эдуард, муж Зиви, пытался получить финансирование от исследовательского центра Муркоты (ИЦМ) на опыты по созданию гомункулусов. Это что-то вроде человечков в пробирках. Но мой отец, как глава всего центра, заявил, что прысканье своего семени на фекалии разных животных исследованием не является и финансирования не требует. Так что денег Эдуарду никто не дал.
– Вот как, оказывается, в жизни бывает.
Уже через пару минут в кабинет вошла хозяйка – Карина Николаевна. Она двигалась медленно, без резких движений. Когда-то я слышала от моделей, что у начальницы какое-то редкое заболевание суставов, поэтому каждое движение причиняет женщине боль. Карину Николаевну это, впрочем, не остановило и не помешало ей стать одной из ведущих дизайнеров одежды на материке.
Начальница двигалась с таким трудом, что мне иногда мерещился скрип в её суставах. Она подошла к столу и опёрлась на него руками, чуть подождав, она улыбнулась и уткнулась в меня тяжелым взглядом. Я внимательно и настороженно посмотрела на неё в ответ. По моей спине почему-то поползли мурашки. Начальница пару раз медленно моргнула, после чего начала тихо говорить.
– Анжела Виолеттовна, спасибо, что пришли.
Она глубоко вдохнула и медленно опустилась в кресло. Видимо, боль в суставах начала отпускать.
– Я хочу отправить вас в союзный город Мурбург. Там через три дня будет показ модного дома Кристины Гротхенн, она в своих обзорах обещает нечто особенное. Я хочу… – и она, не моргая, как хищник, посмотрела внимательно мне в глаза.
Чуть помолчав, женщина продолжила говорить уже без официоза.
– Я хочу, чтобы ты съездила туда на разведку. Жду от тебя полного отчёта с фотографиями. Не запрещаю брать интервью у гостей и моделей. Если фотографии будут хорошими, а материал интересным, даже в журнале опубликуем. Слава древним, что наши ученые раскопали, как делать печатный пресс. Да, и чуть не забыла, возьми в ИЦМ новый прототип фотокамеры. По нему тоже жду отчёта.
Она хлопнула ладонью по столу в знак окончания разговора и поморщилась от боли.
– Надеюсь, эта поездка тебе понравится. Именно ею окончится твой испытательный срок. Так, что постарайся, дорогая.
Я замерла и внимательно посмотрела на начальницу. Та мило улыбнулась, отчего стало ещё страшней. Тяжелая атмосфера кабинета усилила психологическое давление и мне сделалось не по себе, поэтому я заерзала на кресле и кивнула в ответ.
–Спасибо вам, Карина Николаевна, с радостью возьмусь за это задание.
Теперь мне нужно сделать морду кирпичом и не показывать волнение. Если подумать, то это замечательная возможность проявить себя и выйти из тени отца. После этого задания я стану настоящим журналистом и начну жизнь не дочкой хозяина ИЦМ, а Анжелой Виолеттовной Филиной.
Чёрт! Даже в имени моём отца больше, чем меня самой. По дороге придумаю себе хороший псевдоним, бойкий и рыжий.
– Вот и хорошо. – сказала Карина. – Тогда бери камеру и езжай домой собирать вещи, а вечером за тобой заедет наш кристалломобиль.
Я кивнула, встала и вышла из кабинета. Снаружи за столом сидела Зиви с каменным лицом, эта злобная гадина так мне чай и не приготовила. Ну и ладно, от Зиви можно ожидать чего угодно, даже яда вместо заварки.
Но хватит о Зиви, иногда я задумываюсь, почему вообще решила стать журналистом? Мой отец – один из самых важных людей нашего города. В деньгах я никогда не нуждалась: иди куда хочешь и делай что хочешь.
Но я всегда чувствовала,