Указом награждать не предусмотрено. Проза XXI века. Юрий Любушкин

      О чем же эта книга?.. О войне. О драме человека на войне, когда он в силу чудовищных обстоятельств один на один противостоит беспощадному молоху войны, когда суть свою проявляет не светлая полоса жизни, а мрачное жуткое окаянство смерти. Эта книга о мужестве, доблести и чести, о горе, муках, страдании и боли на самой страшной из войн, когда-либо выпадавших на долю нашей страны. А еще эта книга об офицерах, о их высоком долге служения Отчизне и не важно, кто он: представитель особого отдела армии, пограничник с заставы, командир танковой роты или обыкновенный пехотный комбат. И все они, «Смертью смерть поправ», оставаясь до конца верными присяге, спасали мир от коричневой чумы ценой собственной жизни во имя грядущих поколений. И это не высокопарные слова, отнюдь. Это суть происходящего в самые трагические дни и месяцы далекого теперь уже 1941-го года, когда на кону в яростном противостоянии с лютым бесчеловечным врагом стояла, немного-немало, свобода и независимость нашего государства. Я попытался взглянуть на последние мгновения жизни моих героев, на их ратный подвиг с противоположной стороны, глазами лютого врага – немецко-фашистских оккупантов. Опыт, конечно же, не новый в мировой классике: оценить главного героя глазами его врага. Но сделать это было не просто. Я бы сказал архисложно. Я старался, а уж как получилось – судить вам, дорогой мой читатель!

      ПРОЛОГ

      В те победные майские дни на ступенях Рейхстага было не протолкнуться от наплыва желающих оставить свои автографы на его стенах. Вся география огромной страны была в этих надписях. Каких только названий городов и весей под именами победителей не было выведено в эти дни.

      Радуйся душа! Будем жить! Победили! Ах, какая сейчас будет жизнь после победы! Ах, какая жизнь…

      А уж если тут и сейчас кому-то повезет запечатлеть себя на фото с боевыми друзьями – однополчанами, – вообще здорово. Счастливчики!.. Как же, вот они, а вот поверженное логово зверя. Господи, сколько же ждали этой минуты, этого часа, пройдя через такое пекло, через такой ад! Не верится даже, что дошли. А ведь дошли, дотопали, доползли, пропахав по-пластунски полевропы. Праздник-то какой, какой сегодня на дворе праздник! Раз в жизни бывает такое в судьбе солдатской. А коль уцелели в этом аду, в этой жуткой круговерти и живы остались – все ранения и контузии не в счет, гуляй не хочу!

      Эй гармонист, жарь плясовую, не жалей! Давай, давай шибче! Эээх!.. Ааах! И-ии-ух, славяне! Будем жить! И ты, баянист, коль вступил в общий хор праздника, рви не жалей меха. Слышишь, браток, давай, давай наяривай! Ай-молодца, вот это по-нашему!

      Душа праздника просит, душа сегодня нараспашку… Эээх, мать честная, праздник-то какой – Победа! По-бе-да-аа!..

      В один из таких дней, рассекая восторженную сутолоку победителей, по разбитым ступеням бодро подымался майор в сопровождении старшины. Последний нес в руках банку с краской и кисточку. Понятно, тоже хотят оставить память о себе. И никто бы не обратил на них особого