Чертовщина. Владимир Васильевич Гриньков
совалась вывеска: «Гостиница „Центральная“». Хвостик у буквы «р» отсутствовал.
Я пересёк площадь и очутился перед выщербленным крыльцом гостиницы. Потёки на её стенах и обвалившаяся местами штукатурка не оставляли никаких надежд на приличные апартаменты. Мне сразу вспомнились десятки подобных гостиниц в других маленьких городках, где довелось бывать.
Сидевший на лавочке человек кавказского вида поднялся мне навстречу:
– Извините, у вас не будет монеты – позвонить?
Я порылся в карманах и извлек пригоршню мелочи.
– Вах, – обрадовался он, – вы очень меня выручили. Спасибо, – и побежал к телефону-автомату.
В гостинице было тихо. Ослепительно блестели свежевыкрашенные полы. И даже ковровая дорожка в коридоре не была вытерта.
– Что вы хотите? – услышал я голос за спиной.
Обернувшись, я увидел женщину средних лет и средней внешности – типичного гостиничного администратора, что подтвердила и табличка на двери за её спиной.
– У вас можно поселиться дня на три? – поинтересовался я, стараясь заранее прочесть ответ в её глазах, спрятанных за затемнёнными стёклами очков.
Мог бы и не стараться. Она ответила так, как ответил бы любой уважающий себя администратор гостиницы на её месте:
– Свободных номеров нет.
– Что же делать? – задал я глупый вопрос. – Мне негде остановиться.
Она ничего не ответила.
– А как в других гостиницах с местами? – продолжал я.
– У нас в городе больше нет гостиниц, – отчеканила женщина.
– Как это «нет»? – удивился я. – В любом городке всегда есть Дом колхозника.
– Но вы же не колхозник, – с обезоруживающей логикой ответила администратор.
Хлопнула дверь. Кавказец, судя по всему, имел очень приятный разговор по телефону, потому что был чертовски весел. Мотивчик, который он напевал себе под нос, отдаленно напоминал
«Сулико». Увидев нас, он смолк, и после раздумья, длившегося ровно мгновение, всё понял:
– Тебя, дорогой, что – не селят?
Я промолчал, не зная, надо ли отвечать.
– Не селят, – сделал вывод кавказец. – Ах, Лилия Константиновна, что же вы делаете?
То, что администратора зовут Лилия, я лишь догадался, потому что кавказец произнёс это имя как Лыла.
При виде кавказца у Лылы немного смягчилось выражение лица.
– Что я вам скажу, Лыла Константыновна, – продолжал кавказец. – Давайте только зайдем к вам, я не могу говорить об этом в коридоре, – он обернулся ко мне. – Извини, дорогой, я буквально на пару слов.
Лыла под напором кавказца отступила в глубину своего кабинета, и я услышал, как он начал негромко, но с жаром что-то ей объяснять. Она иногда вставляла ответные реплики, но с каждым разом все неувереннее и неувереннее, и спустя минуту кавказец выглянул в коридор с видом победителя:
– Заходи, дорогой, сейчас добрая душа Лыла Константыновна тебя поселит.
Лыла была всё так же строга, но теперь я её совсем не боялся.
– Резо, у меня место только одно – в твоём номере, – предупредила Лыла кавказца.
– Ах, Лыла Константиновна, – развёл тот руками. – Чего не сделаешь ради хорошего человека.
– Ваш паспорт, – хмуро произнесла Лыла.
Она изучила мою фотографию, после чего заполнила карточку постояльца. Резо стоял у дверей, поигрывая ключом.
– Восьмая комната, – сказала Лыла. – Резо вас проводит.
– Пашлы, дарагой, – Резо пропустил меня вперёд. – Надолго сюда?
– Дня на три.
– Командировка?
– Угу, – кивнул я. – Здесь есть небольшой заводик. «Точприбор» называется.
Мы поднялись на второй этаж.
– Ты тоже здесь в командировке?
– Да, вроде того, – неопределенно ответил Резо. – Можно это так назвать.
Он отпер дверь. Мои опасения не подтвердились. Номер был вполне приличный, в углу даже стоял телевизор.
– Вот это – твоя кровать, – показал мне Резо. – Устраивайся.
Кроме телевизора и двух кроватей в номере были стол, два стула и две тумбочки.
– Тут даже душ есть, – с гордостью сообщил Резо. – Во всей гостинице душ есть только у нас и в номере под нами.
– Это что, «люкс»? – поинтересовался я.
– «Люкс», – подтвердил Резо. – Всё, как у людей.
Я подошёл к окну. Площадь, по которой я шёл десять минут назад, была пуста.
– Какой-то пустой город, – сказал я, вспомнив улицы, по которым добирался от вокзала до гостиницы.
– Все на работе, – пожал плечами Резо и, подумав немного, добавил:
– Наверное.
Людей не было видно даже возле магазинов, которых я насчитал на площади четыре:
«Гастроном»,