Очищение нации. Насильственные перемещения населения и этнические чистки в Румынии в период диктатуры Иона Антонеску (1940–1944). В. А. Солонарь
ное выдворение с какой-либо территории лиц другой этнической принадлежности, но также политику добровольной или принудительной культурной и языковой ассимиляции, поскольку такая политика может привести к созданию гомогенной с этнической и культурной точки зрения нации[1]. Если даже это развернутое определение применимо в другом контексте, оно может ввести в заблуждение в случае, описываемом в книге. Румыны никогда не использовали это словосочетание в таком «мягком» смысле, термин «этническая чистка» всегда означал для них физическое выдворение из страны лиц другой этнической принадлежности. Более того, такая политика выглядела оправданной в глазах ее сторонников именно потому, что они воспринимали проводившуюся в межвоенный период политику культурной ассимиляции как неудачную. Таким образом, между терминами «очищение» и «ассимиляция» проводилась четкая грань, они даже считались противоположными.
Румынские лидеры считали, что этническую чистку можно было провести или путем обмена населением с соседними государствами – «внешними родинами» соответствующих меньшинств, – или же путем «одностороннего перемещения» в намеченном государством направлении этнических меньшинств, у которых «не было своей родины», как то евреев и ромов[2]. Насилие было составной частью данного процесса в обоих случаях, но степень его применения была различной: в первом случае меньше, во втором намного больше. Как мы увидим в дальнейшем, в случае евреев из восточных провинций насильственным депортациям предшествовали и сопутствовали массовые экзекуции.
Некоторые события и лица, рассматриваемые в данной книге, многие годы и даже десятилетия были предметом академических исследований. Историография румынского Холокоста, в частности, включает немало основанных на широкой источниковой базе детальных трудов, написанных в основном румынскими экспатриантами, проживающими сейчас на Западе или в Израиле[3]. Эти труды следуют по большей части интерпретации, предложенной Мататиасом Карпом в опубликованном им в 1946 г. сборнике документов[4]. М. Карп был секретарем Вильгельма Фильдермана, который долгое время возглавлял Федерацию союзов еврейских общин (ФСЕО), упраздненную чрезвычайным указом в декабре 1941 г. Как до, так и после роспуска ФАСЕ доктор В. Фильдерман отстаивал интересы своих соплеменников, направляя властям искусно отредактированные информационные меморандумы и мобилизуя против антисемитской политики правительства силы политической оппозиции и румынских интеллектуалов. М. Карп отобрал для публикации важнейшие материалы из архива Фильдермана, снабдив их своими содержательными очерками, которые и заложили основы наиболее влиятельной – и верной в своих основных аспектах – историографической школы румынского Холокоста.
В 1950-1960-х гг. румынские историки хранили почти полное молчание по истории Холокоста, поскольку коммунистический режим практически запретил всякие дискуссии и исследования по данному предмету. Исторические исследования в данной области, вновь появившиеся в Румынии в 1970-х гг., ставили целью отрицание или преуменьшение роли румынского правительства в трагедии еврейской общины страны: вину за это перекладывали главным образом (или исключительно) на нацистов. Румынский коммунизм, вступивший тем временем в свою националистическую фазу, желал приукрасить межвоенную историю Румынии[5]. Даже после падения коммунизма положение некоторое время оставалось неудовлетворительным, поскольку националистический дискурс, отрицавший или минимизировавший румынскую ответственность за судьбу евреев страны, доминировал в публичном пространстве[6]. С недавних пор ситуация стала меняться, во многом благодаря давлению Запада. Поворотным событием в данной ситуации стало создание по инициативе президента Иона Илиеску в октябре 2003 г. Международной комиссии по исследованию Холокоста в Румынии под руководством лауреата Нобелевской премии Эли Визеля (Elie Wiesel). Комиссия, составленная из специалистов из Румынии, Европы, Америки и Израиля, представила свой итоговый доклад в 2005 г., и с тех пор стало невозможным категорическое отрицание Холокоста румынских евреев, по крайней мере в респектабельных академических кругах[7]. Вместе с тем, проблемы истории румынской антисемитской политики в современной Румынии продолжают занимать прежде всего румынских историков еврейского происхождения, многие из которых маргинализируются академическим сообществом страны. Большинство румынских историков предпочитает вообще держаться подальше от этого вопроса, сосредоточиваясь на тех аспектах истории страны, в которых румыны выступают в качестве жертв коммунизма, а не соучастников в преступлениях нацистов.
Возможно, вследствие этой ситуации многие работы некоторых специалистов, исследующих Холокост в Румынии, кажутся вторичными тем, кто отрицает или минимизирует эту проблему. Как отметила Ирина Ливезяну в критическом очерке о состоянии историографии румынского Холокоста, серьезные исследователи подчас слишком много сил тратят на то, чтобы доказать – в который раз! – вину румынских властей в этой трагедии, оставляя вопросы «как?» и «почему?» без рассмотрения
См.: Michael Mann,
Понятие «внешняя родина» заимствовано у Роджерса Брубейкера (Rogers Brubaker):
Важнейшие из недавно изданных работ: Radu Ioanid,
Matatias Carp, ed.,
См.: Victor Eskenasy, „The Holocaust and Romanian Historiography: Communist and Neo-Communist Revisionism”, Randolph L. Braham, ed.,
Для ознакомления
ICHR.