Лунная соната. Любовь Фёдоровна Ларкина

      И мы невольно задались вопросом: это связано с романтической приверженностью автора к неизведанному, непостижимому или здесь что-то другое движет нашим уважаемым автором?.. И вот что поведала нам сама Любовь Фёдоровна:

      «Я никогда не задумывалась над этим вопросом, но теперь постараюсь представить себе: действительно, с чего бы это было и есть?.. Ещё в далёком и далеко не безоблачном моём детстве, когда мне приходилось спать под открытым небом, зарывшись в стог соломы, я часами наблюдала за звёздным небом сквозь тонкий слой соломы в еле заметную щелочку (это чтобы в таком ветхом укрытии сохранялось и не уходило тепло моего тела). Днями я бродила по лугам и думала-размышляла: а где же находится край земли, почему возникает ветер и другие явления природы?.. Подобные вопросы, я уверена, возникают почти у каждого ребёнка, предоставленного самому себе. Потом, когда я научилась читать и стала подростком, меня потянуло к фантастической литературе, прочитывала всё, что мне попадалось. Фантастические образы приходили ко мне во сне, причём зачастую страшные и коварные: мне постоянно приходилось убегать от недобрых преследователей не только на земле, но и в воздухе, где меня уже наверняка не могли догнать! Мои руки, как крылья, несли меня легко, и я, поистине, испытывала настоящее торжество полёта и радость от осознания того, что в воздухе я –недосягаема ни для каких страшилищ! Кстати, сюжет моей фантастической повести «ДЖЕРМИДА» почти полностью я увидала во сне. И проснувшись, оставалось только подробно это записать, изложить на бумаге…»

      Как видим, друзья, Всевышний наделил нашего автора богатейшим воображением и умением видеть и подмечать в мире то, что для ума обычного человека, увы, непостижимо. Отсюда и её похвальная тяга с детства к творчеству: посещала хор, кружки изо, танцевальные, кройки и шитья, художественного слова, художественную гимнастику… В общем, никогда не скучала, всегда была при деле и в творческом поиске и процессе, что и принесло, в результате, зрелые плоды, с которыми мы теперь знакомимся и которыми не перестаём восхищаться.