Кикиморка. Надежда Александровна Белякова
, чтобы никто его не видел. Потому что, если увидят его —то бояться точно не станут.
Увидев собравшихся на пикник горожан, разводящих костры и бессовестно оставляющих мусор в лесу, таком беззащитном от безобразников, Кикиморка свешивался с ветки вниз головой с вытаращенными глазёнками. И, смешно надувая щёки, он завывал, ухал, охал. И даже рычал. И всё это сопровождалось нежным перезвоном зелёных колокольчиков, растущих, как цветы, на его взлохмаченной головёнке. Но чем больше он старался, тем забавнее выглядел этот маленький зелёный человечек. И всё сильнее начинал напоминать игрушку, обронённую кем-то здесь в лесу. Да и одежда его казалась пёстрым ворохом заплаток, самым причудливым образом скреплённых между собой то английской булавкой, то ярким значком, то чьей-то утерянной в лесу брошкой.
Зелёненький и худенький, он понимал, что лучше ему прятаться от людей подальше, а то бояться не станут. И все его старания будут напрасными. Встряхнул с досады головой, и все колокольчики на его голове опять зазвенели, но туристы включили музыку так громко, что заглушали и его рычание, и завывание, напоминающее волчий вой.
– Как жаль! А я так старался. Ничего у меня не получается. Учили, учили меня пугать как следует, но никто меня не боится. Совсем никому не страшно! Леший и сама Кикимора – вот кто умел пугать! – сокрушался Кикиморка.
Но напрасно Кикиморка так огорчался. Иногда и ему удавалось распугать компанию грибников, срывавших грибы прямо руками, а не срезавших ножку гриба аккуратно ножом. Или тех, кто так увлекался собиранием целебных трав, что вырывал их с корнем, нещадно вытаптывая ягодные поляны, или же тех, кто охапками рвал полевые цветы.
Но… если бы они его увидели, то уж, конечно, убегать от страха не пришлось бы. Уж очень смешной и милый этот зелёный человечек. Вот он какой, – лесной Кикиморка.
Жил он посреди болота, в заброшенном кем-то давным-давно старинном высоком буфете. Для Кикиморки этот буфет был вместительным и удобным домом. В непогоду он крепко-накрепко запирал как ставни, дверцы буфета. Плотно задвигал ящики, прятался в глубине буфета, и любая непогода ему была ни по чём. А в солнечные деньки он распахивал настежь буфетные створки, и разноцветные стёкла витража, которыми они были украшены, играли на солнце. Весь лес, простиравшийся до самой окраины города, был и его садом, и огородом. И казалось, что всё у него вроде бы славно складывается, но одно его печалило. Одиноко ему было. Потому что никто не должен его видеть, поэтому и друзей у него не было. И однажды он решил, что обязательно найдёт себе друзей. Среди многих обитателей леса особенно нравилась ему сова. Та самая сова – Софушка, живущая на самой верхушке мощного старого дуба, стоящего посреди земляничной поляны. Обитатели леса нежно называли её; кто Софушкой, кто совушкой Софочкой, а кто-то просто – совушкой.
И ещё Кикиморке был симпатичен её приятель – ёж Ёжик, живущий по соседству, в норе у самых корней того же дуба, где обитала и сама Софушка. Ёжик – добряк, но немного ворчун. Оба они были заядлыми спорщиками, но тем не менее, поболтать вечерком было их любимым занятием. Лунными вечерами они по-соседски пили чай, угощая друг друга своими припасами. Болтали, смеялись. Но так иной раз увлекались завязавшимся жарким спором, что мешали заснуть многим в родном лесу.
Как хотелось Кикиморке вот так же, как и они, болтать, спорить с друзьями и вместе пить чай. Он решил придумать какой-нибудь способ, чтобы познакомиться с ними. И если повезёт, то и подружиться с ними.
И, вспомнив, что приближаются именины совы Софочки, он кое-что затеял, чтобы поздравить её. Как-то утром, проснувшись и сказав самому себе: «Хватит мечтать! Пора приниматься за дело!» – он ловко перепрыгнул с выдвинутого ящика буфета на ветви кустарника. Проворно перепрыгивая с ветки на ветку, он удалялся всё дальше, и вскоре он оказался на дальней поляне. Не теряя времени, он побежал через лес в сторону, как ни странно, города. Соблюдая при этом, конечно, привычную осторожность, то есть; стараясь оставаться незамеченным.
Вскоре он прибежал к опушке леса, со временем ставшей окраиной города. Но горожане, по-прежнему частенько устраивали здесь пикники или просто прогуливались, оставляя после себя вытоптанную землю и поляны, превращённые в откровенные свалки. Такие безобразные, что и сами горожане стали появляться здесь всё реже, сетуя на то, что всё меньше и меньше на земле остаётся чистых мест, где можно наслаждаться природой. Да! Милую зелёную, цветущую и очень грибную опушку леса превратили в неприглядное место, вовсе не располагающее к прогулкам даже в эти теплые летние деньки. А Кикиморке в этот раз только этого и надо было. Он стал энергично извлекать то один, то другой странный предмет, находя что-то для чего-то необходимое ему. То в зарослях крапивы, то под широкими листьями чертополоха, то просто среди разбросанного горожанами хлама. Видя, во что превращена ещё совсем недавно очаровательная земляничная поляна, Кикиморка искренне сокрушался. Пережидая, когда люди пройдут мимо, Кикиморка прятался за берёзкой или под лопухом.
Появились на полянке две старушки. Видимо, давние подружки. Они оживлённо болтали, ничего не замечая вокруг. Одна из них держала на поводке