Погоня за мечтой. Дарья Макарова
это произошло? – сжав пальцы в кулаки, но стараясь удержать голос ровным, спросила я.
– Убили его в пятницу, в этом сомнений нет. Неизвестный подошел сзади, накинул удавку… Тело спрятали в багажник и вывезли на пустырь, где его и обнаружили.
Все трое внимательно следили за моей реакцией на сказанное. Не знаю, чего они ждали: сцены, истерики, внезапного раскаяния и признания в преступлении, но порадовать их я ничем не смогла. Кивнула и сухо спросила:
– Куда идти?
Гулкими длинными коридорами мы долго куда-то шли. Один коридор сменял другой, их меняли лестницы, этажи, и повсюду преследовал отвратительный удушающий запах. Он забил легкие и горло, и невозможно стало дышать, и в какой-то момент даже стены стали пошатываться. Но вдруг кто-то взял меня за руку и, склонившись к щеке, тихо сказал:
– Держись.
Я вздрогнула и непонимающе посмотрела на Илью. Я не смогла ответить ему, лишь слабо кивнула головой. Сжав мою ладонь, он больше не отпускал ее, пока мы не пришли.
Все происходило в неприютной комнате с казенной мебелью. Незнакомый человек, чье имя я не смогла запомнить, разложил передо мной вещи и велел сказать, видела ли я их раньше.
Портмоне из тонкой кожи цвета молочного шоколада мы выбирали вместе прошедшей зимой, а к нему купили перчатки из той же кожи, чтобы руки его не мерзли в мороз.
Связка ключей с брелком в виде улыбающегося льва. Я привезла его из Лиссабона, и он так нравился ему. Муж говорил, такая улыбка поднимет настроение в любую бурю.
Обручальное кольцо из белого золота. Я надевала его ему на палец, и руки Льва едва заметно дрожали…
Я прикрыла глаза. Видела ли я эти вещи? Да, видела. Все они принадлежали моему мужу. Человеку, которого убили, подкравшись со спины, бросили в багажник и оставили гнить на солнцепеке.
Не знаю, сколько времени я провела в той комнате, сколько бумаг подписала, сколько людей со мной говорили. Я хотела вырваться из этих стен, но сидела смирно, отвечая на вопросы, стараясь запомнить то, что говорили мне.
Вот все кончилось. Мне разрешили уйти, и я ушла, а Лев остался там. Ему теперь все равно.
Его больше нет.
Павел вызвался провожать меня до двери. У меня не было абсолютно никакого желания разговаривать с ним. Общения со следователем и наставлений адвоката более чем достаточно для одного дня, еще один разговор по душам явно лишний.
Но оказавшись в квартире, к допросу с пристрастием Заречный приступать не спешил, более того, выражал некую обеспокоенность моим душевным и телесным самочувствием. И забота эта, если и не злила, то вызывала трудно скрываемое подозрение.
– Тебе нельзя оставаться здесь одной, – выдал гениальную идею Павел.
– Почему это? – с подозрением посмотрев на него, спросила я.
– Тебе есть у кого пожить?
– Никуда я не пойду, это мой дом.
– Ты можешь побыть у меня некоторое время…
– Павел, -решила я поставить точки над i. –Скажи прямо, чего