Ритуал прощения врага. Инна Бачинская
Тут у нас работала историческая экспедиция, услышали про Городище и приехали. Ходили, расспрашивали, кто что помнит. Оришка им сказки и слухи всякие рассказывала. Копать хотели, да только определиться не могли, где лучше, где самое место. Там же ничего не осталось. Да и опасно, нельзя трогать. Оришка предупреждала, ну, да они люди ученые, все сами знают, а мы – дремучие, с забобонами. Спрашивать спрашивают, записывают в тетрадку, а уважения нету. А тут чувствовать надо, не головой, а сердцем. Беречь, что осталось, и не нарушать. И стали они старый колодец раскапывать, а их главный профессор возьми да заболей. Под вечер занемог, а наутро его не стало. Помер. Куда только их уверенность делась! Знаешь, пока ничего – и забобоны, и бабские выдумки, и насмешки строят, а как грянуло – тут-то она и слетела, вся наука, а под ней пусто – ни веры, ни уважения к заветам. Они собрались в одночасье, и Татьяна с ними. Был там один, бойкий такой, глаз на нее положил. С тех пор ее и не было. Она все время хотела уехать в город, вот и уехала.
– А вы с ней встречаетесь?
– Я была у них два раза. Зять меня не очень жалует, не может забыть, как испугался тогда, заметался, да все на моих глазах. Стесняется, что вроде как поверил в проклятие Городища. Он теперь профессор, даром что молодой, двое детей у них. Татьяна сидит дома, а он со студентами ездит. Я спросила ее – это то, что ты хотела? Замужем дома сидеть? Пошла бы учиться! А она говорит – вы, мама, ничего не понимаете. Дура, мол, деревенская. А только не все у них гладко – зачем ему неученая жена? Я и перестала там бывать.
– Что такое Городище?
– Тут когда-то поселение было. Тыщу лет назад или даже больше. Еще говорят, силу это место имеет, порчу снимает.
– А проклятие? Вы сказали, проклятие Городища?
– Насчет проклятия не знаю – думаю, Оришка все выдумала, чтобы не лезли куда не надо. Тыщу лет простояло, и не нужно лезть, не нами сделано, не нам нарушать. А они… – Она махнула рукой. – А ты поживи сколь хочешь, я тебя в дочкину комнату определю.
– Я недолго, мне бы только оглядеться и… – Татьяна вздохнула.
– Я не гоню, живи.
– А как же вы без света и телефона? А если в больницу?
– У нас есть три машины, никто не откажет. А насчет электричества – было, а в позапрошлом году вырубило из-за града и молнии, да так и не приехал никто починить. Знаешь, оказалось, можно жить и так.
– А продукты?
– Приезжает лавка до самой зимы, раз в месяц привозит чего надо. Забирает грибы, мед, ягоды, молоко. У нас своя пасека, огороды, кузня, конюшня. Нам хватает. Так и живем. Человек ко всему привыкает.
– Не представляю, как можно так жить! И телевизора нет, и радио! Вы же не знаете, что в мире делается, а вдруг война?
Марина рассмеялась и махнула рукой:
– Мы-то чем поможем? И бежать нам некуда. Да и не докатится сюда. Ты вот нашла, думаешь, просто так?
– А как?
– Сюда просто так не попадешь, поверь. Да и ты бы не попала, если бы ярчук не вынюхал.
– А как называется ваша деревня?
– Городище.
– Тоже Городище?
– Городище