Рассказы. Повести. Интим-миниатюры. Николай Углов

      – Борис! Неужели ты так спокойно принял эту подлость по отношению к твоему отчиму? Да это даже не подлость, а преступление! За это наказывать надо! Раз он в суд не хочет идти – так ты реши сам этот вопрос! Ты же Бойцов! Фамилия обязывает… – Товарищ Гладенков! Давай, не подначивай, и не заводи меня! Я и сам об этом думал. Неохота связываться, но придётся. Как-нибудь поеду к нему – поговорю. Адрес отчим дал. Дом на краю города. Что за мужик – не знаю. Посмотрю по обстоятельствам, а там видно будет. – Да чего тянуть? Вот сейчас посидим, отдохнём, коньячок допьём и поедем к нему. Уже пол одиннадцатого вечера. Через час-полтора и поедем. Только по рюмашке выпили. Если даже родичи или его друзья были у него – к этому часу они уже уйдут. Ты говорил – он живёт с женой вдвоём? Вот только вопрос – есть ли у них во дворе собака и телефон? А то баба испугается, и вызовет милицию, когда увидит нас вдвоём. – Телефона у них нет, как и собаки – отчим говорил. Он был дважды у них. Но бугай тот здоровый! Это меня не пугает. Ты же знаешь меня! Я никого не боюсь! Просто нет что-то сегодня охоты ехать туда и скандалить. Устал на работе за неделю. Шесть дней отбабахал. Хоть в воскресение надо отдохнуть. – Вот отдохнём и поедем! Нельзя давать спуску таким подлецам! Тридцать тысяч! Да за такие деньги можно купить трое «Жигулей»! Как же отчим их отдал ему? Без договора, на слово. Дурак! – Юра! Это точно! Никогда он не отличался большим умом. Но деньги сам любил. Скупой – до ужаса! Как разошёлся с матерью, начал копить деньги – на всём экономил. Как не зайду к нему – в холодильнике «шаром покати». Ел одну картошку. Да и с матерью у них были накопления. Всё хотели обменять свою халупу на приличное жильё. Мечтали иметь тёплый туалет и ванну. А тот бугай работал с Филиппом сторожем. Отчим и рассказал ему о своём желании купить новый хороший дом, продав свой. Проболтался, видно, что накопил тридцать тысяч. Тот и предложил ему свой дом на обмен с доплатой этих тридцати тысяч. Филипп и клюнул! Как он мог отдать сам деньги ему без расписки – ума не приложу! Его напарник начал тянуть резину, затем уволился с работы. Как Филипп к нему не пойдёт – калитку не открывает. Забор каменный и довольно высокий, а отчиму уже за семьдесят. Что тут сделаешь? Год прошёл уже, как деньги отдал, а тот и не думает их возвращать, а, тем более, меняться домами. Филипп Васильевич пришёл ко мне неделю назад, и всё рассказал. Плачет, трясётся весь. Жалко мне его! – Боря! Вот и надо наказать этого негодяя! Чувствуется, он деньги просто так не отдаст! Он же понимает, что ни в каком суде ничего не докажешь, если нет подтверждения сделки! Здесь надо силу применить! Ты же говорил, что у тебя есть классная финка. Вот надо ей и припугнуть этого засранца! – Гладенков! Ты так и толкаешь меня на провокацию. С этой финкой у меня же было два случая, когда я её применил. Сошло! А в третий раз, как бы, не споткнуться. На этой финке и так кровь, видно! Всё может быть в таких случаях! У меня дурной взрывной характер. Лишний раз не хочу психовать. Давай, наливай! – Боря! Расскажи, откуда у тебя финка – и про эти два случая. Давай, давай! Мне интересно!