Рефлексии и деревья. Стихотворения 1963–1990 гг.. Сергей Магид

      (В СКОБКАХ – ПРОИЗНЕСЕННОЕ ШЁПОТОМ)

      «Я подошел вплотную наконец,

      совсем вплотную, даже без зазора,

      к тому, что называется конец

      (и чуждо нам как тема разговора).

      Но Бы тут рядом, да, – и потому,

      пока ещё я голосом владею,

      я в трех словах… как сыну…

      (почему

      я третью ночь от мыслей холодею…)

      От мыслей, не от страха, – в этом соль.

      Какой там страх, когда на вдох – все силы.

      И не живот,

      (а душу гложет боль, —

      что я найду, что встречу за могилой?)

      Пора ложиться, чувствую, – пора.

      И сердце в яму ухает с размаха.

      А во дворе играет детвора,

      не ведая ни горечи, ни страха,

      (а во дворе опять чертополох

      вцепился корнем в тощие газоны…)

      А что за городом! Б канавах лезет мох,

      брусничные одолевая склоны!

      Но вот внизу, – кто знает, кто поймёт,

      что подо мхом, что под чертополохом?

      (Земля и черви, – или узкий вход

      на небеса, устроенные Богом?)

      Я Вам скажу, – мне в общем все равно,

      что пеплом стать, что вырасти травою,

      (но вот что жить совсем не суждено,

      я понимаю только головою…)

      А сердце хочет, —

      (друг ты мой, пойми,

      как сердце хочет вечного спасенья!

      Что если души, бывшие людьми,

      на землю сходят в праздник Воскресенья?)

      Но я не верю. Не могу. (Хоть плачь.)

      Не в том ли смысл труда освобожденья,

      что никогда Божественный трубач

      нам не подаст сигнала к пробужденью?

      (Как страшно превращаться в перегной,

      как тяжело не верить в Бога, Боже!)

      А птицы над моею головой…

      (уже давно на ангелов похожи…)»

      Щека сухая,

                неживая,

                          на прощанье.

      Четыре яблока, клюква в упаковке,

      два лимона, уксус… – Надо же,

                                    откуда?

      Глаза, в которых ожиданье чуда

      послеинфарктного.

      Жизнь всё ещё подобна заготовке.

      Жизнь всё ещё сплошное обещанье.

      Но

                жизнь

                          уже

                                    сплошное

                                              об —

                                                        нищанье.

      Четыре яблока протягивает мать

      для сына сына.

      Где ей душу взять?

      Чем залатать прореху

      в мужестве и чести?

      Чем заменить

      отказ от крови?

      О втрое скрученная нить

      из вашей нелюбови!

      А на потеху, —

      как по ржавой жести

      крыш