Как взрыв сверхновой. Эмиль Вейцман

      – Комиссар по охране общественного порядка 19-го участка. Он уверяет, что по очень важному делу.

      – Ладно, соедините, – разрешил звездолетчик, и тут на квадратном экране видеотелефона появилось лицо Вишневского.

      – Звездолетчик Горинг? – осведомился комиссар.

      – Собственной персоной.

      – Я беспокою вас по очень важному вопросу, – медленно произнес Вишневский.

      – Это я уже слышал от робота, – колко ответил Горинг и по старой привычке, приобретенной им за долгие годы пребывания в космосе, выпалил в лицо изумленному комиссару. – У вас тридцать секунд на весь локлад!

      Вишневский укоризненно пожал плечами:

      – Сэр, мы же с вами на Земле, а не там…

      Тут комиссар выразительно посмотрел вверх.

      – Извините, – смутился Горинг. – Знаете, по старой привычке… Так в чем дело?..

      – Должен вам сказать, – комиссар ухмыльнулся, – что писатели нисколько не преувеличивают, изображая вас звездолетчиков, этакими нелюдимами и бирюками.

      Горинг моментально парировал:

      – Ну, мы, астронавты, не имеем возможности вращаться в космосе в столь пестром обществе, как полицейские комиссары на Земле.

      – Это вы абсолютно верно заметили, – Вишневский хмыкнул, – верно. Так я насчет вашего сына.

      – Артура?

      – Его самого…

      Комиссар выжидательно посмотрел на собеседника. Тот, однако, прекрасно умел владеть собою и не подал вида, что последние слова полицейского произвели на него известное впечатление. Следующие слова звездолетчика должны были это впечатление еще более замаскировать:

      – Ну чего вы хотите от Артура, комиссар? Парень родился в космосе и вырос в космосе. А известно ли вам по-настоящему, как там – в звездолете сверхдальнего радиуса действия? Да в нем повернуться негде! Одни приборы и ЭВМ. А на Земле? Солнце. Небо, море! Большие красивые города, рестораны, женщины, черт возьми! Ну, набезобразничал…

      – Если б, – вздохнул Вишневский.

      – Так что же, комиссар, приключилось экстраординарного? Почему вы беспокоите человека в одиннадцать?

      – Послушайте, – мгко сказал полицейский, – я дам указание патрульному вертолету подлететь к вашему коттеджу и доставить вас ко мне.

      – Это еще зачем? – удивился Горинг. – Разве видеотелефона, изобретенного черт знает когда, недостаточно, чтобы нам договориться?

      – Недостаточно, – ответил Вишневский. – Я обязан составить протокол непосредственно при вашем участии.

      – Насколько я знаю, комиссар, составление протокола при участии родителей… – голос Горинга дрогнул.

      – О, я не хочу сказать, звездолетчик, что ваш сын погиб. Отнюдь нет… Весьма вероятно, что он невредим… Короче, я дам распоряжение пилоту. До скорой встречи, сэр!

      Экран видеотелефона погас, и почти в тот же момент в комнату быстро вошла жена Горинга.

      – Гревилл, – спросила она, – с кем ты разговаривал об Артуре?

      – Почему ты не спишь, Эллис? – ответил Горинг вопросом на вопрос.

      – Как я могу спать, если Артура уже три дня нет дома. Он лаже не дает о себе знать! Гревилл, с кем ты разговаривал?!

      – Звонил Бернардский, – спокойно ответил звездолетчик, – интересовался нашей жизнью и, в частности, Артуром.

      – Бернардский? Нам? В одиннадцать вечера? Он же знает, как ты не любишь поздних звонков.

      – Он звонил по просьбе «Центра».

      Но Эллис Горинг уже не слушала мужа. Она подошла к нему и, сев на ручку кресла, обняла супруга за шею.

      – Гревилл! Я уже сутки не нахожу себе места… С Артуром что-то случилось… Сегодня днем мне удалось заснуть на полчаса. Мне приснился сон. Очень странный.

      – Проснувшись, ты, конечно, тотчас бросилась к пятому тому парапсихологического справочника? – улыбаясь, спросил Горинг.

      – Не смейся, дорогой, бросилась.

      – Ну и что?

      – Как бы тебе это понятней объяснить… Сны подобного рода, как правило, не поддаются расшифровке, поскольку при минус «К» тенденция система матричных уравнений Гольштейна-Черногорова не имеет решений. Но такие сны могут сниться, если кто-нибудь из близких совершает путешествие по времени на очень большие его отрезки и против темпотока.

      Горинг рассмеялся.

      – И ты еще можешь смеяться?! – вспыхнула Эллис, отстраняясь от мужа.

      – Эллис, дорогая, – мягко сказал звездолетчик, вставая с кресла, – сейчас во всем мире всего три машины времени, и охраняются они куда тщательней, чем в свое время ценности английской короны. А этот сорви голова Кларк рискует «прокатиться» на любой