А кто не пьет?. Сергей Смирнов
издательской системе Ridero
Книжка о напитках. О том, что пил. О том, чем закусывал. Что сам видел, а кое о чем – просто слышал. Может быть, в чём-то ошибаюсь. Но, как говориться, о вкусах не спорят. Да, иногда чересчур много выпивал, случалось. А кто не пьет? А кто не пьет, тот пусть не читает. Видели мы таких…
Вся страна умещалась в одном стакане. Да что страна, весь мир!
Я девять лет был собственным корреспондентом «Комсомольской правды». За мной были закреплены Челябинская и Курганская области. Собственный корреспондент (этот вид журналистов почти повсеместно вымер) – это представитель СМИ в регионе. Собкоров в «КП» было чуть более 40, и почти все они были мужчины. Раз в году нас собирали на совещание в Москве. Это было довольно взрывоопасное мероприятие, так как пили мы будь здоров!
Как-то Олегу Шаповалову, редактору местной корреспондентской сети «Комсомолки», то есть нашему непосредственному начальнику, пришла в голову трезвая мысль. А именно: объединить алкогольный опыт всех регионов РСФСР и союзных республик. Вспомнить забавные истории, которые случались с журналистами под воздействием алкогольного вдохновения, поделиться способами выхода из состояния похмелья и так далее. И издать на эту тему книгу.
Так и случилось. Но… задумывалась книга как шикарное издание, а спонсоры сдулись. В итоге вышел скромный труд под названием «Весь мир в стакане». Составителем, кроме Олега Шаповалова стал Николай Долгополов, редактор отдела информации и спорта. Указано, что Николай – член международной федерации журналистов, пишущих о вине. Олег же был представлен как главный виночерпий диванной партии «КП» (была и такая!). Среди авторов сборника был и я. Заметками оттуда сейчас я и делюсь.
Восьмикратный Герой Социалистического Труда!
2 ноября 1984 года весь БАМ был пьян. Сибирский народ отмечал великое событие – весь путь из конца в конец по Байкало-Амурской магистрали прошел первый поезд. Центр праздника был в Тынде, куда прилетел член Политбюро ЦК КПСС товарищ Долгих. Он прилетел в Тынду с чемоданом государственных наград. В чемодане было 10 звезд Героя Социалистического Труда (а их и до этого на БАМе было уже немало!).
15 Героев Социалистического Труда собрались на квартире собкора «Комсомолки» Валерия Ниязматова. Он был влиятельным человеком и имел кличку Хан. Валеру любили. Иначе бы на его квартире не собралось столько «звездоносцев». В разгар веселья они решили посетить Дворец культуры «Юность», где по слухам что-то происходило. Идти, правда, могли уже не все. Тут появился будущий главный редактор «Комсомолки» Владимир Сунгоркин, который в ту пору был собкором газеты «Советская Россия». В прихожей дремам уставший полковник милиции, с которого Сунгоркин снял шинель и папаху. Ниязматов нацепил на себя 8 звезд, а Сунгоркин – 5. Ему пришлось играть роль ординарца.
Когда кампания появилась во Дворце культуры, народ понял, что человек с 8-ю звездами – это и есть начальник БАМа. А с 5-ю – его ординарец. Но особого ажиотажа это не вызвало. И на течении хода праздника уже влияние не оказало. Все партийные и советские начальники были уже пьяны. Порядок не был нарушен. А вот с наградами было уже сложнее. Когда награды было нужно возвращать владельцам, выяснилось, что номера звезд с документами были перепутаны…
Можно ли выпить ведро водки за пять минут? Можно. И даже значительно быстрее
В понедельник у бригады слесарей тоскливые глаза. Руки трясутся так, что ширинку на штанах застегнуть невозможно, не то, что ржавые гайки раскручивать! В этот день важно продержатся до обеда, а там вернутся гонец с парой плафонов пива (те плафоны, что вешают на фонарные столбы). В каждую такую «горошину» входит по шесть литров пива – вполне достаточно, чтобы вернуть боевую готовность нашему маленькому коллективчику.
Нам, семнадцатилетним пацанам, страдания наставников не понятны. Мы еще только учимся. Мы дуем молоко, которое выдают в цехе за вредность, и смотрим, как оживают наши опухшие за выходные мужики. А те, перелив пивцо в чайники (для маскировки!) по очереди прикладываются к носику и хвалятся, кто в выходные сколько выпил, и что после этого отчудил.
И тут один старичок-пенсионер с мордочкой, похожей на сушеную грушу, ехидно так произносит: «Да что там говорить – вы, сопляки, пить не умеете. Я в ваши годы после гулянки был, как огурчик малосольный – кровь кислая, да сам крепок. А водку мы пили ведрами! Я и сейчас за две минуты могу ведро водки выпить!».
Наши мужики от такой наглости аж закипели: «Ты, пенек старый! Да тебя после 100 граммов ни одна реанимация не возьмет!». А дед ковыряется в трансформаторе отверткой (он и в обеденное время пахал сдельщик) и невозмутимо продолжает: «Тащите ведро водки и 500 рублей, пожалуйста, на стол. Тогда и побазарим».
Выставить ведро водки мужиками было слабо, да и 500 «рябчиков» в те времена были большие деньги (как слесарь 3 разряда я получал 98 рублей). Тут хоть лопни, но дедушку не переспоришь.
Нам, пацанам, этот вопрос жизни