Горький шоколад. Инна Набокова
Тетя Таня заходила каждый час, измеряла температуру, отпаивала теплой водой, принесла вкусный куриный суп, но мне совсем не захотелось есть. Однако Питер с удовольствием поел за двоих. Но под вечер на градуснике тетя Таня с ужасом обнаружила, что ртутный столбик показывает отметку сорок. Она заохала и побежала к телефону вызывать скорую помощь.
Врач, осмотревший меня, диагностировал ОРЗ, сделал укол, чтобы снизить температуру, выписал лекарства, наказал еще больше пить, потому как жаропонижающие препараты попросту не могли действовать в обезвоженном организме. Но когда он составлял рецепт, вдруг спросил кем приходится нам с Питером тетя Таня. Узнав, что она просто-напросто соседка, поинтересовался, где находятся родители. С этой минуты он очень пристально смотрел на нас, его взгляд стал более задумчивый. Он еще что-то черкнул на бумаге и распрощался.
Через три дня я совсем поправилась. Теперь уже могла сама выполнять всю домашнюю работу. Тетя Таня каждый день заглядывала к нам, впрочем, она это делала с того самого дня, как пропала мама. Приносила что-нибудь из продуктов, помогала навести в доме порядок, и я, как ни пыталась завести разговор о матери, женщина не поддавалась и все время неубедительно бросала в ответ: «не знаю, солнышко.»
В тот день на улице злорадствовала настоящая вьюга. Ледяной ветер швырял снег целыми горстями по разным сторонам. Беспомощные деревья поддавались его грозным порывам. Стекла на окнах покрылись нежными морозными узорами.
Мы с Питом сидели за столом и завтракали свежим творогом со сметаной и ароматной яблочной галетой, активно обсуждая, чем заняться в такой день. Но тут наш взгляд поймал подъехавший к дому, BMW7. Он черным пятном выделялся на фоне белоснежной бури. Из автомобиля тут же вышел водитель в черном пальто и направился к пассажирской двери. Отработанным легким движением, так будто он проделывал это миллион раз, мужчина открыл дверь. Из недр шикарного салона появилась недовольная дама. Сначала она поставила на землю тонкую ножку, облаченную в изящные белые сапожки, затем вышла сама, мгновенно оказавшись под прицелом снежных пуль, тщетно пытаясь поправить волосы, шубу, они все равно не могли устоять под воздействием непогоды. Водитель кинулся помочь даме, вытащив пиджак из машины и пытаясь заслонить им хотя бы ее идеально уложенные каштановые волосы. Но вместо этого, дама тут же получила хлесткий удар в лицо этим самым пиджаком. Она взорвалась, повысив голос на мужчину, размахивая руками. После чего, с пунцовым от ярости лицом, и быстрым шагом, насколько это позволяли пятнадцатисантиметровые каблуки, пошла к калитке.
Мы переглянулись. Кто это? И стоит ли вообще пускать незнакомых людей? Но тут же к этой даме подошла тетя Таня. Они перекинулись несколькими фразами, соседка кивнула в сторону дома как раз на то окно, в которое мы смотрели. Мы молниеносно присели, чтобы нас не посчитали слишком любопытными.
Через минуту тетя Таня вошла в дом, а за ней дама. Она улыбалась самой фальшивой улыбкой на свете. Ее волосы были в жутком состоянии после такой агрессивной деревенской вьюжной парикмахерской.