Кровавая жертва Молоху. Оса Ларссон
уезжает к нему. Но это неважно».
«Радоваться каждой крупинке счастья, – повторял он про себя, как мантру. – Довольствоваться тем, что выпадает».
– Отлично, девочка моя, – пробормотал он Вере. – Продолжай будить ее. А этого столичного адвоката можешь укусить за ногу.
Ребекка посмотрела на Кристера и удивленно покачала головой. Никогда он не признавался открыто, что влюблен в нее. И никогда не навязывался ей. Однако каждый раз позволял себе долго и с удовольствием любоваться ею. Он мог смотреть на нее с улыбкой, словно она – чудо какое-то. Не спрашивая, приходил к ней домой и уводил ее в лес. Разумеется, если у нее не гостил Монс. Тогда Кристер держался стороной.
Монс недолюбливал Кристера Эриксона.
– Этот парень похож на космического пришельца, – говаривал он.
– Да, – соглашалась Ребекка.
Ибо это была истинная правда. Серьезный ожог еще в юности изуродовал лицо Кристера. У него не было ушных раковин, вместо носа – только две дырочки посредине лица. Кожа напоминала карту с розовыми и коричневыми пятнами.
«Но у него сильное и ловкое тело», – думала она, пока Щен лизал его в лицо. Собаки знали, какова на ощупь эта розовая кожа.
– К твоему сведению, – кротко улыбнулась Ребекка, – вчера он провел весь вечер на навозной куче Ларссона, разрывая старые коровьи лепешки и поедая белых червей.
– Тьфу! – ответил Кристер, сжал губы и попытался оттолкнуть от себя Щена.
Вера подняла голову, посмотрела в сторону дороги и гавкнула.
Собаки Кристера в машине тоже начали лаять. Им показалось, что все веселятся, кроме них.
В следующую секунду у дороги возле почтовых ящиков появился сосед Ребекки Сиввинг.
– Привет! – крикнул он. – Здорово, Кристер, мне показалось, я слышал, как ты подъехал.
– О боже, – пробормотала Ребекка. – А я-то надеялась на спокойное воскресное утро.
Вера побежала навстречу Сиввингу, чтобы поздороваться с ним. Старик спешил, но быстро не получалось. Одна сторона тела не слушалась. Левую ногу он заметно приволакивал, а рука бессильно свисала вдоль тела.
Ребекка наблюдала, как Вера стянула с Сиввинга варежку и сделала круг вокруг него – ровно настолько медленно и близко, чтобы он смог ухватить свое добро.
– Сучка ты чертова, – проговорил он с большой нежностью в голосе.
«А со мной она никогда не играет», – подумала Ребекка.
Наконец-то Сиввинг поравнялся с ними. Он по-прежнему смотрелся представительно. Рослый, грузный, с легкими седыми волосами, напоминавшими одуванчик.
– Мы не могли бы заехать к Суль-Бритт Ууситало? – спросил он без обиняков. – Я обещал съездить туда и посмотреть, как там у нее дела. Звонили с ее работы, волнуются. Она живет по дороге на Лехтиниеми.
Ребекка мысленно заскрежетала зубами.
«Вечно он тащит меня то по одному, то по другому делу. Дает обещания кому попало. А потом является сюда в воскресенье ни свет ни заря».
Но Кристер уже