На краю. Николай Свечин
тут опять зашел Максюта с каким-то пустяком. Складывалось впечатление, что он желает знать, о чем так долго главный сыщик беседует с командированными. Лыков не удержался и спросил:
– Вам чего тут надо?
– Так что… срочное отношение.
Статский советник вырвал у надзирателя бумагу, пробежал ее глазами и бросил на стол:
– Чтобы, покуда я беседую с господином Мартыновым, сюда никто не входил. Ясно?
– Э… так точно.
– Выполнять!
Надзирателя как ветром сдуло.
– Он? – спросил Алексей Николаевич.
– Если бы только он один, – вздохнул хозяин.
– Кому вы верите более других?
– Дзениту.
– Кто это?
Мартынов впервые улыбнулся:
– Околоточный надзиратель, прикомандирован к отделению. Порядочный, толковый. Исполняет роль моего помощника – неофициально, поскольку в штате такой должности нет.
– Опять курляндец?
– Да, и потому его мне и подсунули. Но Карл плесом бить[27] не стал, а объяснился по-честному. Теперь мы вместе решаем, что…
Он опять замялся, и Азвестопуло продолжил за него:
– …что сообщать начальству.
– Примерно так, – вздохнул коллежский регистратор.
– Сергей Исаевич, что все же говорят ваши осведомители? – как мог сочувственно спросил Лыков. – Неужели ни слова о тех, кто громит кассы?
– Мы подозреваем некоторых, но сведений ноль. Вы вот давеча стращали меня Большим Пантелеем. Если-де он в городе, то у меня большая головная боль. Эка напугали, прости господи… А не желаете узнать, от чего моя голова по-настоящему болит? Где-то во Владивостоке прячутся Ленька Кудрявчик и Петька Грузин.
– Они у вас? – поразился Алексей Николаевич. – Оба?
Он повернулся к помощнику и стал рассказывать:
– Ленька – это Леонид Васильевич Доморацкий, сын судебного пристава Первого Бакинского городского мирового отдела. И атаман шайки убийц. Бежал с Нерчинской каторги и сейчас живет разбоем. А Петька, скорее всего, Роджен Глонти, уроженец села Мелекедури Озургетского уезда Кутаисской губернии. Отбывал на Сахалине каторгу за убийство, вступил в дружину, отличился в боях с японцами и удостоен за храбрость Знака отличия Военного ордена четвертой степени[28]. Восстановлен в правах, но остался бандитом. Подозревается во многих крупных преступлениях, входит в близкий круг Нико Ононашвили[29], которого ты помнишь по Иркутску.
Лыков перевел взгляд на владивостокца и спросил:
– Среднего роста, коренастый, рыжие усы и голубые глаза навыкате?
– Агентура описывает так. А прячется где-то в темных слободах, даже не знаю, где именно. И сами рассудите, Алексей Николаевич – до Пантелея ли мне? Тьфу на него и растереть. Покуда он сам о себе не напомнит каким-нибудь кровопролитием.
– Да он уже напомнил, три кассы у военных сломал!
– Это не доказано, –
Бить плесом – доносить.
Солдатский Георгиевский крест 4-й степени.
См. книгу «Столица беглых».