Заложница страны Свободы. 888 дней в американской тюрьме. Мира Тэрада
его команде Фонда защиты национальных ценностей, Ивану Мельникову, Алексею Геннадьевичу Демину, Денису Васильевичу Майданову, Игорю Викторовичу! Моим родным, близким, друзьям! И конечно же, спасибо самым дорогим и любимым женщинам в моей жизни – бабушке и маме!
Вместе мы сила!
Введение
Мы не видим вещи такими, какими они являются.
Мы видим их такими, какими являемся мы.
Я провела в молчании семь лет: практически пять лет из них – в «молчаливом» браке; два с половиной года – в тюремном заключении, из них более года – в тюремном изоляторе наедине с собой. Место, где я посмотрела в лицо всем страхам, всей боли, узнала истинные веру, надежду, любовь прошлого и настоящего. Место, где я боролась за свою жизнь: за каждый новый день, за каждый вздох. Место, где я постигла все самые тайные уголки разума и души.
Прежде всего, под всем и среди всех историй скрывается тишина – просторная, безграничная и таинственная в своем существовании. Она всегда присутствует. Мы боимся полной тишины, поскольку она напоминает о состоянии смерти, и все же жаждем ее в качестве нашего обновления. Она невидима, но существенна, так как ее нельзя уничтожить. Ее можно не заметить или покрыть шумом внутренних и внешних образов и мыслей, но она остается здесь после того, как все остальное пришло и ушло. Ей нельзя научиться, потому что это область, в которой все знания возникают и исчезают. Безмолвное осознание – неизменная составляющая тишины.
Когда язык используется для передачи тишины, слов не может быть достаточно…
Некоторые из нас не выбирают молчание. Меня заставили замолчать. Ранее мне отказали в возможности высказаться, отказали в помощи. Моя способность справиться с полученным опытом подавлялась… Я получала повторную травму каждый раз, когда меня заставляли замолчать.
Опыт голоса для меня, как правило, заключался в том, что слова ранее использовались обидчиками и воспринимались как оружие. Слова использовались для разделения и принижения меня, а не для соединения и расширения возможностей. Я опасалась, что меня накажут только за слова – любые слова. Однако я поняла, что сам факт того, что я чего-то боялась, являлся твердым доказательством того, что этого не происходило.
Если мы не будем рассказывать свои истории, другие расскажут их за нас; истории могут понять превратно; рассказы о нас будут использованы во вред. Говорят, что есть два способа быть обманутыми: один – верить в то, что неправда; другой – отказаться верить в правду.
У меня есть реалии моего прошлого – реалии не только семьи, работы, любви, но и реалии мужественно перенесенных страданий. «Если не умеешь летать – беги. Если не умеешь бегать – иди. Если не можешь ходить – ползи, но что бы ты ни делал, ты должен продолжать двигаться вперед»[1]. И я двигалась вперед. Вперед, к своей свободе! К свободе своих тела, духа и души!
Мы, пережившие ужас – надругательства, физическое насилие, психологические пытки, эмоциональные манипуляции или пренебрежение, плен… – не первое поколение выживших. Мы не первое поколение, чьи знакомые, родные, близкие, супруги или посторонние сочли нас достойными жестокого обращения. Никто не сказал нам прямо, как выжить: это знание хранится в глубокой наследственной памяти, в тех клетках, которые знают, как выжить, когда все остальное говорит о смерти. Мы – люди с прожилками правды, которые прошли через что-то ужасное только для того, чтобы прожить остаток своей жизни, неся эти воспоминания в своем теле, в своем дыхании.
Работа избранных – жить и процветать после насилия, – медленная и прекрасная, часто остается совершенно незамеченной. Это работа семени, которое извергает дыхание под землей. Я осознала, что «человек должен искать то, что есть, а не то, что, по его мнению, должно быть»[2].
События, которые произошли в моей жизни, помогли найти то, что есть. Помогли мне найти себя и выбрать свой путь. Расскажу притчу.
Однажды человек пришел к пророку Элиасу. Пытаясь узнать самое важное, человек попросил:
– Я бы хотел увидеть Рай и Ад.
Элиас взял человека за руку и подвел его к двум дверям. Открыв одну, они увидели большой круглый стол с огромной чашей в центре. Чаша была наполнена пищей, которая пахла настолько аппетитно, что заставляла рот наполняться слюной. Вокруг стола сидели люди – казалось, что они были обессилены, больны или умирали от голода. У каждого к руке была прикреплена ложка с длинной-предлинной ручкой. Они легко могли достать еду, но не могли поднести ложку ко рту. Вид их несчастья просто поражал.
– Только что ты видел Ад, – сказал пророк.
Они подошли ко второй двери. Открыв ее, они увидели такой же круглый огромный стол, такую же большую чашу, наполненную вкусной едой. И даже у людей вокруг стола были точно такие же ложки. Но все выглядели довольными, сытыми и счастливыми.
– Я не понимаю, – сказал человек.
– Это просто, – ответил Элиас. – Эти люди научились кормить друг друга. Те же думают только о себе.
Я
Мартин Лютер Кинг Младший.
Альберт Эйнштейн.