Апостол Смерти. Юлия Валерьевна Щербинина
сержант милиции Сафронов. Поступил вызов о проникновении неизвестных в квартиру покойного.
Милиционер, молодой мужчина лет тридцати, выглядел внушительно и устрашающе. Плечи важно расправлены, острый подбородок вздёрнут, суровые глаза буравят некроманта, перескальзывают на Леру, и насупленные брови его удивлённо вздёргиваются.
– Я-то не сразу заподозрил, а потом думаю – не было давно уже у Никитки девушки! – тараторил за его спиной голос соседа. – К нему вообще только одна приходила, до армии ещё, яркая такая, светленькая и весёлая, а эта ну ни в какие рамки не входит. Чёрная вся, как уголь активированный, с железкой в подбородке, а парень с ней этот…
– Ничего, разберёмся, – отвечал ему второй, грубоватый голос.
Сумрак шире открыл дверь, как бы показывая, что утаивать здесь нечего.
– Почему же проникновение? – спокойно спросил он. – Товарищ Пётр Иванович нас сам впустил, и причину нашего визита мы объяснили вполне доходчиво.
– В квартиру пройдите, пожалуйста, и предъявите документы, – вежливым, но не терпящим возражений тоном попросил сержант, и оба милиционера решительно переступили порог.
Приступать к допросу они не торопились. Обошли всю квартиру, то ли оценивая моё скромное имущество, то ли разыскивая место преступления, и вошли в зал, где один сел на табуретку, другой остался возвышаться, как грозный блюститель порядка.
Демид и Лера сидели на диване перед сержантом и рылись по карманам куртки и пальто в поисках документов, а я нервно переминался у порога в зал. Что же теперь будет?
Сержант как бы с неохотой задал пару поверхностных вопросов, поглядывая из-за чёрной планшетки с бланком рапорта на потенциальных нарушителей. Стоило ему открыть студенческий билет, его брови с высокомерием вскинулись, и взгляд устремился на Леру.
Я отметил, что между сержантом и подозреваемой возникла странная связь. Милиционер как будто бы вдруг понял нечто такое, что определённо и неминуемо что-то кому-то сулило. Она же в свою очередь поняла, что понял он, и, не имея хладнокровия Демида, занервничала, что, естественно, от милицейского внимания не уклонилось.
Однако, что бы за ниточка ни протянулась сейчас между ними, сержант продолжил установление личностей, открыл паспорт Демида и стал невозмутимо вникать чуть ли не в каждую букву. На секунду мне показалось, что, задумчиво жуя губы, читая и перечитывая, бегло посматривая на притихших подозреваемых, он лишь тянул время, чтобы подумать и что-то решить.
Наконец он отложил рапорт и решительно встал.
– Ты куда? – удивился его напарник
– Позвонить надо, – кратко бросил сержант. – Потом объясню, пока ничего не оформляем.
Подошёл к порогу буквально перед моим лицом и с пресной надменностью обратился к Лере:
– Что ж ты дедушке наврала, что тебе восемнадцать, Абраменко Валерия?
Лера воинственно отчеканила:
– А ему какая разница, сколько мне лет? За враньё не для протокола, как говорится, административное и уголовное правонарушение