Душа темнее ночи. Марина Серова
лигентные мусорные баки. Нет, это была роскошная свалка, такие создаются годами. Ни с чем не сравнимый аромат дохлой кошки перебивал запах испортившейся на жаре рыбы. Кажется, рыбы было много. Слух донес до меня далекий перестук колес и грохот сцепляющихся вагонов. Высокий, гнусавый, неразборчивый голос диспетчера – из тех, что с ледяной вежливостью сообщают, что «поезд Магадан – Сочи, стоянка три минуты, только что прибыл на… путь», – дополнил картину. Ну а интуиция довершила ее.
Так, все ясно. Я лежу на земле, абсолютно голая, где-то в районе железной дороги.
Оставалось выяснить, кто же такая я.
И вот с этим возникли проблемы. Я попыталась сесть. Голова зверски кружилась, но я очень упорная. И с третьей попытки мне удалось привести свое непослушное тело в сидячее положение и даже как-то в этом положении задержаться. Я ощупала голову. Так, никаких ран и повреждений нет. Только под пальцами абсолютно лысый, гладкий череп. Тут что-то не так. Кажется, на этом месте должны быть шелковистые волосы…
Кто я такая? И что я делаю в этом не самом приятном на земле месте? И спросить-то не у кого… С одной стороны, я явно не сумасшедшая. Вряд ли я сбежала из близлежащей психушки. И не испытываю ни малейшего желания, к примеру, пожевать травы или наброситься на кого-нибудь. Делаем вывод – я абсолютно нормальна. Единственный минус – ничего не помню.
Я знала, что такое «свалка» или «железная дорога». Но не имею ни малейшего представления о себе самой. Как только я начала задумываться над этим, у меня сразу же возникло чувство, будто я падаю в черный колодец без дна. Причем это сопровождалось неприятными ощущениями чисто физиологического порядка – тошнотой, ознобом, дрожью. Я решила оставить выяснение этого вопроса на потом. А пока сосредоточиться на «здесь и сейчас».
Зрение медленно возвращалось ко мне. Вот я уже стала различать тусклый свет далеких фонарей. Именно оттуда слышался металлический грохот и лязг. Значит, там люди. Решено, туда я и отправлюсь.
Я осторожно встала. Дрожащие от слабости ноги можно было передвигать либо руками, либо усилием воли. Первый способ показался мне крайне неудобным, поэтому я прибегла ко второму. Шаг, еще один… Постепенно дело пошло быстрее. Да и в голове у меня слегка прояснилось.
Свежий воздух и движение немного привели меня в чувство, но с памятью дело обстояло все так же плохо. Впереди показались какие-то ангары – жуткого вида металлические сооружения, слабо освещенные фонарями. Там суетились люди – десятка два низкорослых фигур таскали на спинах какие-то коробки и мешки.
Я уже хотела выйти к ним на освещенный пятачок, но внезапно замерла на границе темноты и света. Пусть я не знаю, кто я и откуда, но, по-моему, голой ходить неправильно. Значит, нужно сначала раздобыть что-то, чем можно прикрыть свое тело, а уже потом выходить к людям.
Я развернулась и заковыляла обратно в темноту. Свалка меня не разочаровала – не так уж долго пришлось рыться среди отбросов, прежде чем я нашла разорванную мужскую футболку и почти целые джинсы. С некоторым трудом я оделась. Кажется, не вполне помню, как это делается… Но результат получился неплох. Джинсы норовили сползти с зада, поэтому я подвязала их веревкой, найденной тут же. Вся одежда была какой-то заскорузлой и пахла знакомо – отвратительный резкий запах, но не помню, что он означает. Но ведь другой у меня нет, так что и капризничать не приходится.
Я двинулась в обратный путь. Это заняло у меня гораздо меньше времени, чем первый поход. Кажется, я овладела искусством хождения на двух ногах…
– Володька, ты? – Кто-то тронул меня за плечо. Я подавила инстинктивное желание сломать руку тому, кто осмелился ко мне прикоснуться, и медленно развернулась. Передо мной стоял грязненький мужичок в сетчатой, когда-то белой майке и с заметным пузом, которое покоилось в сетке, точно арбуз.
– Ой, а я думал – ты Володька! – глупо сказал мужик.
Я всесторонне обдумала, могу ли я быть Володькой, и отрицательно помотала головой.
– Ты новенькая, что ли? – Мужичок вгляделся в меня, насколько это позволял тусклый свет. – Что-то я тебя здесь раньше не видел.
Я кивнула, подтверждая, что да, я новенькая. Ну ведь не старенькая же?
– А ты ничего, симпотная такая! – сообщил мне сетчатый.
Не совсем понимая, что он имеет в виду, я на всякий случай растянула губы в улыбке.
– Какие у тебя зубки белые… – с непонятной интонацией произнес мужик. И совершенно неожиданно – кажется, и для себя тоже – добавил: – Минет сделаешь? Сто рублей дам!
Я задумалась. Что такое «минет», я совершенно не представляла. Ясно было одно – речь шла о деньгах, а в моем положении отказываться от заработка было неслыханной роскошью, которую я не могла себе позволить. Поэтому я кивнула и на всякий случай еще раз улыбнулась.
– Вот и ладушки! – обрадовался мужик и махнул рукой, призывая меня следовать за ним. Сетчатый бодро потрусил куда-то в темноту, прочь от освещенного пространства. Я оглянулась – позади были свет и люди, а впереди только кромешный мрак, но все же последовала за сетчатым.
Мой нежданный