Вокзал желаний. Марина Андреева
и… ребенку. Потому что мы с мужем решили, что появиться он или она должен в собственном жилье. В смысле мне кредитном, а именно своём. Да и какой-то денежный запас на первое время иметь надо.
Вышла из купе, встав в очередь желающих выйти пассажиров. Немалую такую очередь, всё же конечная.
Вот сейчас – ещё несколько минут и кинусь на шею любимому. Приятно когда тебя ждут, скучают. Сначала поцелую, а потом расскажу ему всё-всё-всё! Окунусь в нежный взгляд любимых глаз, и вмиг забуду о том, как устала, как меня трясёт до сих пор от волнения. Мы приедем домой, и…
– Да что же это такое! – ворчу, безуспешно дёргая ручку чемодана.
Он как-то уже привычно запнулся о щель в полу вагона. Почему-то в "Сапсане" всегда так: вот и сейчас колесики нырнули туда и выскакивать обратно не желали. Подергала. Не без труда всё же преодолела препятствие. Это уже прямо-таки традиция какая-то. Всё. Теперь наконец-то можно выйти из вагона.
Выбралась на перрон. На миг задержалась, подставляя лицо ласковым лучам солнца. Лёгкий порыв ветерка растрепал тщательно уложенные перед выходом волосы. Ну и пусть, так буду смотреться романтичнее.
Улыбка так и норовит наползти на лицо. Жизнь прекрасна!
Окинула взглядом спешащую куда-то по своим делам разношёрстную толпу, и влилась в поток приехавших из столицы. То тут, то там народ останавливается, приветствуя встречающих. Мы с мужем договорились, что в эту толчею он даже лезть не станет, а подождёт на выходе.
Миновала турникеты. Вышла на улицу. Ожидала, что он первым подойдёт. Но нет. Заозиралась.
Да вот же он – стоит, держась руками за решетку ограждения, со стороны города.
– Макс! – замахала я ему рукой, и поспешила навстречу.
Выглядел он как-то странно. Поникший. Услышав меня, отпустил прутья, засунул руки в карманы. Вот же я почти рядом! Почему обнимать меня не спешит? Даже шага навстречу не сделал. Тут всего то несколько шагов осталось…
Внутри всё напряглось, словно в предчувствии недобрых вестей. Может произошло что-то?
– Что случилось?
Я, добежав до него, остановилась, будто натолкнулась на невидимую, но вполне ощутимую преграду. Невесть откуда взявшаяся туча как назло закрыла солнце. С его лучами ушла вся лёгкость и радость. На душе стало муторно. Слова замерли на губах. Сердце застыло, а потом рвануло куда-то на бешеной скорости.
– Понимаешь… – едва слышно начал говорить он, при этом всё сильнее и сильнее втягивая голову в плечи, ещё и губы надул – ну точь-в-точь как ребенок, который вот-вот заплачет, но… Не заплакал – замолчал.
– Что? – не выдержала я.
Сердце у меня билось как заполошное, норовя вырваться наружу. Что случилось?! Может, что-то с родителями? Ни он со своими особо не общался, ни я. Его мама и папа не одобрили его выбора, когда он женился. Мои – то, что я вообще уехала из нашего маленького провинциального городка и не стала жить по принципу: «Где родился – там и пригодился».
– Понимаешь…
Мы были как два камушка в противоток большой реке людей, что торопились скорее попасть домой.
– Что встали?
– Придурки!
– … пройти…
Я вопросительно смотрела, с трудом сдерживаясь, чтобы не закричать: «Да говори уже скорее всё как есть!»
– Понима… – начал он в третий раз. И вдруг сорвался: – Я так больше не могу! В конце концов, я честный человек, и… Я тебя больше не люблю!!! У меня есть женщина! И я… Мы…
Женщина?!
Я замерла. Мир поплыл перед глазами. Звуки улицы, далёкие гудки клаксонов, шарканье множества ног, голоса… Всё слилось в монотонный гул. В висках набатом застучала кровь: "Бух… Бух… Бух…" Подняла руки, потерла уши, наивно надеясь что ослышалась, или что-то поняла не так.
Женщина… Мда-а-а-а…
Вот что тут скажешь, честному человеку, у которого, оказывается, при живой жене уже и любимая женщина есть?
Что вокзал – не место для подобных разговоров?
А какая, собственно, разница, где узнать, что твоя жизнь, которую ты так старательно холила и лелеяла – не более, чем фикция.
Солнце вновь вышло из-за туч, но теперь оно уже не грело.
– И это ты во всем виновата! – донесся извне голос ещё совсем недавно самого дорогого мне человека.
Слов не было. Звуков тоже. Одни эмоции. Вопросительно посмотрела на человека, которого любила, за которым была замужем, которому, и от которого так хотела родить ребенка…
Всё ещё не веря своим ушам, вслушалась в неимоверно эмоциональный, хоть и сбивчивый монолог стоящего напротив мужчины.
– Ты только и носишься со своей работой. С ипотекой этой проклятой! Мне это – как удавка! Я так больше не могу! Изо дня в день, месяц за месяцем, только и думать, где взять деньги! А тебе надо всё больше, больше и больше! Чтоб не за десять лет, а за пять! Я жизни не вижу! Я людей не вижу. Да я тебя не вижу! Работа, карьера, договоры, командировки!..
Всмотрелась в его