Влюбить и за борт!. Кристина Юрьевна Юраш
Началось. Главное продержаться три часа!
– Перед входом в посольство – вытирайте ноги! – крикнула я, кашляя.
– Я вытираю их. Об дверь, – послышался разъяренный голос.
Тюки дрогнули. И стали отъезжать.
– Я согласен на твое сраное посольство. При условии, что ты прекратишь играть гимн! – послышался хриплый голос.
– Не бывает посольства без гимна, – пояснила я. – Я могу предложить политическое убежище каждому, кто готов отказаться от разбоя! Каждый, кто переступит порог, находится под защитой Ивернеса! И лично под защитой принцессы!
Дверь прекратили выносить. Я бросилась к тюкам с гремящей посудой. И снова стала бросать их на дверь.
– Ты что творишь? – процедил голос за дверью.
– Обороняю посольство! – заявила я, таща по полу огромный тюк. Из него сыпались драгоценности и какой-то сервиз.
– Если будешь играть, то оборонять его придется чаще! – рявкнул хриплый голос пирата. – Выйдешь оттуда – я тебе устрою большие неприятности, принцесса!
Какой он нервный! Я сидела и пыталась сыграть без ошибки хотя бы пять нот.
– У него большие непр-р-риятности, пр-р-ринцесса! – орал Кракен в коридоре. – Очень большие непр-р-риятности!
– Заткнись, – процедил пират.
– Я р-р-рекламир-р-рую! – обиделся призрачный попугай. – Мало ли? Вдр-р-руг заинтр-р-ригую!
Я разучивала гимн старательно. Когда-то давным-давно. Когда мне было семь лет. Я проснулась от того, что суетится служанка.
– Вставайте! Сегодня приплывет ваш жених! Вы теперь помолвлены, принцесса! – улыбалась она.
Я помню этот жуткий день. Меня наряжали со страшной силой. Мы поменяли с десяток нарядов. Вокруг меня суетились слуги. Придворный художник рисовал портрет – виньетку. Я позировала для нее долгие часы.
А потом услышала крик: «Принц уже здесь!». Я помню, как меня торжественно вывели принцу. Я была ему по пояс.
– Ваша будущая невеста, – послышался голос за моей спиной. – Принцесса Крессида.
Я была маленькой. И даже не запомнила ни имя принца. Ни страну, откуда он. К нам часто приезжали короли и королевы с детьми. И я обязана была сидеть с ними в одной комнате. Но ни разу мне не говорили: «Ты помолвлена».
Помню, как мы с одним толстым, противным белобрысым принцем подрались. Нас даже разнимали! Он плюнул бумажкой из золотой трубочки в портрет моей покойной мамы. Я набросилась на него и стала его колотить. Короной. Да так, что камни повылетали. Слуги позвали родителей.
Мне в тот день порвали платье. Но я разбила ему нос. Случайно. Был дипломатический скандал. И даже война. Тогда у нас был хороший флот. И мы победили.
Тот белобрысый принц упал с коня. И разбился насмерть. Я была рада этому. Нечего плевать в чужих мам!
Я сжала кулаки, вспоминая, как в пять лет мутузила короной нахала. И решила, что захвачу корабль. По морским законам! Осталось дождаться ночи, когда все лягут спать. И если удастся, то собрать под свои знамена раскаявшихся пиратов.
Губная гармошка выдавала