Молот и «Грушевое дерево». Убийства в Рэтклиффе. Филлис Дороти Джеймс
Y MURDERS, 1811
Печатается с разрешения автора и литературных агентств Greene and Heaton Ltd., Literary Agency и Andrew Nurnberg
© P.D. James and T.A. Critchley, 1971, 1987
© Перевод. А.А. Соколов, 2015
© Издание на русском языке AST Publishers, 2015
Введение
Замысел этой книги родился в 1969 году, когда я прочитала «Историю полиции Англии и Уэльса 900–1966» Т.А. Критчли, в которой он кратко рассказывает об убийствах, происшедших в 1811 году на Рэтклифф-хайуэй, на границе с Вапингом. Жестокое убийство двух семей вызвало невиданную панику в масштабе целой страны, и Том Критчли рассуждает в своей работе о том, как это событие привело к необходимости реформирования полиции. В то время как неопытные городские магистраты, не обладая ни подготовленными людьми, ни оснащением, пытались разгадать тайну этих преступлений, в обществе нарастала паника и ширилась критика властей. Случилось так, что я сама незадолго до книги Критчли прочитала рассказ тех давно минувших времен об убийствах на Рэтклифф-хайуэй, и у меня зародилось сомнение в виновности моряка Джона Уильямса. Мы решили предпринять собственное расследование, базируясь на тех материалах, которые удастся собрать, а результаты опубликовать в виде совместного труда. В итоге получилась книга «Молот и “Грушевое дерево”», впервые напечатанная в 1971 году издательством «Констабл». Для меня сотрудничество с Критчли было увлекательным, захватывающим и доставляло огромное удовольствие. К сожалению, мой соавтор уже скончался, и это новое издание, которое его необыкновенно порадовало бы, я посвящаю ему.
С тех пор как эта книга впервые вышла в свет, ни один другой район Лондона не претерпел таких значительных перемен, как прибрежный Вапинг. И если бы призраки несчастных жертв и моряков-постояльцев миссис Вермилло решили бы навестить родные места, мало что напомнило бы им о былом – разве что случайно сохранившийся паб или изящный восьмиугольный фонарь под куполом церкви Святого Георгия на Востоке, созданной архитектором Николасом Хоксмуром. Они бы наверняка решили, что теперь главная артерия города не Темза, а Рэтклифф-хайуэй с его сверкающим асфальтом, отражающим огни, и бесконечным потоком машин – артерия такая же оживленная и, вероятно, опасная, как та река, которую они некогда знали. Интересно, что бы они подумали о стоянке яхт на месте доков Святой Екатерины и бетонных бастионах отелей на берегу или о пакгаузах – в прошлом оплотах торговли, обеспечивающих всем необходимым их полное опасностей существование, а теперь превращенных в пользующиеся особым спросом престижные дома для богатых? Исчезли амбары и узкие улочки с их кипучей жизнью, и только мощное течение Темзы осталось прежним. Мы с Т.А. Критчли, основываясь на материалах тех времен, предложили свою версию двух чудовищных преступлений, но это всего лишь версия.
Предисловие
Темными ночами декабря 1811 года в Ист-Энде, неподалеку от Рэтклифф-хайуэй, в течение двенадцати дней были жестоко убиты два семейства – всего семь человек. Эти преступления с самого начала поразили всеобщее воображение своей дикостью и безжалостностью. Никогда прежде, даже во время бунта лорда Гордона, когда Лондон оказался на грани анархии, не возникало такого недовольства населения традиционными средствами поддержания общественного порядка и не выдвигалось столь энергичных и решительных требований реформ. Правительство объявило небывало высокую награду за информацию, которая помогла бы найти преступников. Три недели, потеснив все другие новости, рассказы об этих убийствах не сходили с первых полос «Таймс». Эти события вдохновили Де Куинси на написание одного из самых выдающихся очерков на английском языке «По поводу убийства как искусства», к которому впоследствии была добавлена в качестве постскриптума бессмертная версия того, как произошла дикая расправа над Маррами и Уильямсами. Легенда об этих зверствах жила десятилетиями, пока три четверти века спустя кровавые лавры не перехватил действовавший по соседству в Ист-Энде Джек Потрошитель – единственный, кто в британской криминальной истории смог соперничать в жестокости с теми прошлыми злодеяниями.
Запустение и убогость мест, где совершались эти черные дела, ужас и таинственность, их окружавшие, роднили тех, кто замышлял эти так и не разгаданные преступления. Но в одном отношении обстоятельства преступлений 1887 года коренным образом отличались от тех, что произошли в 1811 году, когда в распоряжении города было уже около 14 тысяч полицейских, которым помогали сотни детективов. Тогда все силы были брошены на поиски Джека Потрошителя, и, хотя он так и не был пойман, полиции все же удалось успокоить напуганное население. А в 1811 году в Британии полиции не существовало, люди боялись вечерами выходить на улицу. Изучая эти преступления, начинаешь понимать, что умирающая приходская система власти, подкрепленная нововведением «полицейских судов», сумела все же достойно отреагировать на требования расследовать жуткие убийства. И что бы ни заявляла возмущенная общественность, добилась на первый взгляд полного успеха. Но когда в своем исследовании мы вышли за рамки опубликованных отчетов, стало очевидным, что случай этот гораздо более запутанный, чем представляли современники. Пользуясь неофициальными источниками и газетными сообщениями, мы реконструировали