Бегство к любви. Саманта Тоул
безумная, готова в панике бежать без оглядки.
Его взгляд скользит по моей фигуре сверху вниз. Почему он так на меня смотрит?
Все мои чувства обострились.
Я обнимаю себя, скрестив на груди руки, приосаниваюсь, стараясь выглядеть выше и более уверенной в себе, чем я надеюсь когда-либо быть.
Я способна постоять за себя. Я сильнее, чем была раньше. Сумела же я дать Форбсу под яйца и убежать.
Татуированный Адонис идет ко мне. Желание пуститься наутек неодолимо.
Я не бессильна. Я не бессильна.
Я сильная женщина.
Я заставляю себя не терять самообладание, отступаю на шаг, давая ему возможность пройти мимо.
Татуированный Адонис возвышается надо мной. Я знала, что он гораздо выше меня, – в этом нет ничего особенного, ведь я довольно миниатюрная, – просто теперь, когда он подошел ближе, разница в росте стала особенно заметна, но, как ни странно, его близость не столь сильно пугает меня, как должна бы.
– Вот ваш ключ, – говорит он.
Я беру у него ключ от номера.
– Завтрак с семи до половины девятого, – сообщает он и идет прочь. Потом останавливается и добавляет: – Ужин мы не готовим, но в округе полно ресторанов.
– Здесь есть другие постояльцы? – Я должна задать этот вопрос.
Он опять останавливается, оборачивается.
– Сейчас – нет. Будут на следующей неделе. До тех пор только вы и я.
Я абсолютно уверена, что у меня остановилось сердце.
Я. Одна. Здесь.
С ним.
Нет. Нет. Нет.
Я так не могу. Я сильнее, чем была, но не настолько отважна, чтоб остаться наедине в гостинице с незнакомым мужчиной, да еще в моем нынешнем состоянии.
– Не волнуйтесь, здесь абсолютно безопасно, – говорит он. Очевидно, заметил, что я испугалась. – У нас надежная система охранной сигнализации, и у меня есть ружье. На всякий случай.
Ружье.
О боже, нет.
– Что произойдет, если я спущу курок, Мия?
Я зажмурилась, ощутив прикосновение холодного металла к своему лбу. Мое тело начало покрываться испариной.
Но я держала себя в руках. Старалась не расплакаться. Если б заплакала, еще больше рассердила бы его.
– Я умру, Оливер.
Дуло пистолета сильнее вжалось в мою голову.
– Оливер! – заорал он. – Ты должна называть меня только «сэр» или «папа»! Сколько раз тебе говорить?! Сколько уроков я должен преподать?
Черт. Черт. Черт.
Какая же я дура.
Он отвел пистолет от моей головы.
– П-простите, с-сэр… п-папа. – Мой голос дрожал так же сильно, как и все мое существо, ибо я знала, что будет дальше.
И вскоре мои страхи подтвердились: я услышала знакомое клацанье расстегиваемого ремня.
– Шучу. Нет у меня ружья. – Голос татуированного Адониса возвращает меня в реальность.
Мне необходимо опорожнить желудок. От страха и кошмарных воспоминаний все тело покрылось гусиной кожей, каждый волосок на нем встал дыбом.
Я пытаюсь сохранять спокойствие. Держаться как