Давай, нарисуем завтра…. Дара Май
читалась. Пришла в тюрьму к Алрою, в то время, когда Коул уезжал от него. Он её узнал, по сходству со мной, заподозрил и убедился в этом, наблюдая за ней несколько месяцев. Сейчас она в наших руках, главное её не спугнуть. Мы знаем все её адреса, людей с кем она контактирует, её планы и даже варианты, на случай, если её найдут, например мы.
Я вошла в кафе, присаживаясь за столик к Кейтлин. Её лицо становилось белым, затем багровым. В глазах искренняя растерянность и паника.
– Ну, привет Кейтлин.
Язвительно сказала я ей.
– Ну, привет Алетта.
Так же резко ответила она, вдруг собравшись.
– Пришла вернуть тебе чемоданчик. Ты забыла, помнишь?
Её лицо слегка стало серьёзнее, стёрлась язвительно нахальная гримаса, и плечи её поникли.
– Прости, у меня не было выбора.
Вдруг с легким проскакивающим сожалением прочла я по ее губам.
– Ты подставила меня. Ты была бы моей убийцей, не меньше остальных.
Все еще презренным голосом ответила я ей.
– Я знала, что он не убьёт тебя.
– Да откуда ты, черт возьми, знала, ты не видела его много лет. И как ты вообще меня нашла?
Спросила я, удерживая на ней прожигающий взгляд.
– Я собиралась бежать, снова и снова, но Алрой вышел на меня, ходил по пятам. Он как тень, не видел меня, но всегда находил. В аэропорту, я столкнулась с тобой и в голове просто все сложилось. Мне действительно жаль, я может, и поступила как дрянь, но я такая же, как и ты, я ни в чем не виновата.
– Тогда почему ты не поможешь Алрою? Ты знала, что он меня не убьёт, почему? Что ты знаешь о нем? Что у тебя есть на Томаса?
Я скинула легкое пальто, повесив его на спинку стула, внимательно слушая Кейтлин.
– Когда я была ребёнком, я была любимой дочкой своего папочки. Я любила его, я считала себя родной. Я до сих пор, не знаю, как попала к нему, и сколько лет мне было, но он был заботливым отцом. Я делилась с ним всеми секретами, я доверяла и восхищалась им. Когда мне было тринадцать, я поделилась с ним, что мне нравится один мальчик, я помню его глаза. Он тогда так посмотрел на меня… что я побоялась продолжить.
В глазах Кейтлин застыл ужас тех дней, в её тёмных глазах, считывалась боль, ненависть, презрение. Ее карие глаза, пропитаны страхом.
– В один день, я пришла из школы, зашла в спальню, а потом пришёл он, – слезы потекли по её щекам, – он, понимаешь? Человек, которого я называла папой, он изнасиловал меня.
Её руки и нижняя губа, задрожали, Кейтлин сжала кулаки, но все еще боролась с собой, чтобы не сорваться от чувств, подкативших к горлу.
– И это продолжалось несколько месяцев. Я была вещью, простой игрушкой, которой он играл. Пользовался, как хотел. Мой мир рухнул. Я не понимала, что произошло, как так, ведь я любила его, я ему верила, он же мой папа….
Взгляд ее пронизывал, хотя она смотрела сквозь меня. Что-то знакомое мелькнуло в этом взгляде.
– Алрой, помог мне сбежать. Он все устроил. Он понял, что происходит и не смог пройти мимо, как все остальные, когда я кричала и молила о пощаде за закрытой дверью. Он сунул мне компромат на Томаса. И велел не показываться, пока он не станет свободным. Но когда Алрой начал свободную жизнь, тогда, мне нужно было вернуться, прийти к нему, спасти всех нас. Но я этого не сделала.
Она опустила голову, смотря куда-то в стол.
– Почему, Боже мой, почему?
Сведя челюсть, спросила я. Ненависть перестала быть ненавистью, мне было жаль ее, но злость и не справедливость к Алрою не давала забыть.
– У Томаса мой брат. Он нашёл меня однажды через моего знакомого и предупредил, что убьёт единственного, родного мне человека.
– И ты поверила ему? Ты поверила? Он чертов ублюдок, он мог обмануть тебя.
– Я знаю, но что если нет? Всю мою с ним жизнь, он говорил о моем брате, но не выдавал его, говорил, что так нужно.
– Алрой умрёт из-за тебя, и от этой крови, тебе никогда не отмыться. Ты бы гнила в земле или до сих пор лежала под Томасом, его игрушкой, ты обязана ему жизнью. Зачем, ты приходила к нему в тюрьму?
– Я хотела сообщить, что видео, где ты убила человека, его не существует.
Я рассмеялась, истерически, словно в припадке. А потом все обожгло внутри собственным гневом, собственным презрением.
– Откуда ты знаешь? Почему, почему, ты сказала об этом лишь сейчас? Все из-за этого чертового видео. Всё из-за него, ты хоть понимаешь, что натворила, Боже, Кейтлин.
Я схватилась за волосы, впиваясь в корни, меня лихорадило, что значит, не было видео? О Боже, как такое возможно, Алрой просто поверил, он так боялся за меня, что поверил…
– Есть знакомый коп, который рассказал все подробности. Но было уже поздно, я узнала недавно. Незадолго, как пришла в тюрьму. Но Алрой не знает, я так и не рискнула зайти, я передумала. Есть ли в этом смысл теперь? Я, правда, искала способы помочь ему, мне жаль…
– Ты отдашь