В неожиданном рейсе. Виктор Красильников
С кем-то непременно познакомится. Мужчина, тот, конечно, будет обстоятельный. Заранее расспросит: честно ли себя вела? Ему поведают, как есть. Она же доверится. Сердце подскажет. И сейчас говорит: суженный живой, сражается».
Война по сути – злобная колдовка. К горьким, ещё несложенным стихам и её причастной сделала: Ещё до встречи вышла нам разлука, Но в этом, милый, нет твоей вины…
Намеренно или случайно кэптэн попал под обед. В кабинете с несколькими столами – узнаваемая Агафонова. Остальных сдуло до близкого базара меж Театральным и Банковским. Уже больше мышей и суеверий боялась Лида мыслей о несчастности. Поэтому старалась себя занять. Всегдашняя уловка выходила взаправду деловой. Крутанёт ручку арифмометра «Феликс», погрузится в цифири, что-то запишет. На костяшках счётов механических перепроверит. После двух обработанных ведомостей обязательно курнёт в затяжку. Табачную горесть запьёт холодным чайком.
Вошедший воспринялся досадной помехой.
– У нас обеденный перерыв.
– Что вы говорите?! – наиграл нахал, неожиданно провернув ключ в дверях.
Лида вскинула испепеляющие глаза. Да все хлёсткие свои словечки растеряла. Незнакомый мужчина-капитан воспитанно приблизился к ней. Чуткий носик уловил приятный запах трубочного заморского табака, здорового сильного тела. Вблизи визитёр – само мужественное обаяние, против которого не существует женского отторжения. Начал он с обезоруживающего:
– Лидочка, я к тебе.
Голос – проникновенней некуда. Зачарованной русалочкой плыть бы и плыть на его волнах.
Нисколько не смутясь, взял за руку, гипнотически заставив оторваться от стула. Теперь оба стояли почти прижавшись. Сие обернулось для бывшего лейтенанта невыносимым обморочным состоянием.
– Голубушка, ягодка моя, – прозвучало со страстным дыханием, сравнимым с вытянутой взахлёб большой рюмкой ликёра. Голова почему-то запрокинулась, не восприняв твёрдость столешницы. Закоротило складками юбку. Телом овладела сладкая ответная истома. Балетные ножки Лиды оказались неподобающе подняты. Стало вдруг хорошо по нарастающей. Не стыдно. Нет. Чем она хуже? Чем виновата?
Возвращение в себя обдало благодарной нежностью, понятной мученицам военных судьбинушек. Настоящий мужчина уважительно подал отсутствующий на ней предмет. Взглянул на редкие золотые часы «Победа».
– Без десять тринадцать. Пора на судно.
– А вы, собственно, зачем? – нелепо прозвучал вопрос из-за шкафа.
– Да насчёт денег команде хотел поинтересоваться.
Похорошевшая проступившей мягкостью черт Лидия выпорхнула в обычном облике.
– Позвольте представиться: капитан Курбатов с парохода «Волга». Приятно, кстати, накоротко познакомились.
Не ожидая от себя, путая железную очерёдность с лёгкой учтивостью, будто на день рождения, подарила:
– Если ведомость при вас, давайте подпишу и, пожалуйста, в кассу.
– Весьма тронут, Лидуся. Ты вся