Тьма придет за тобой. Татьяна Осипова
сопротивляться, почти невозможно, – он опустил глаза, перебирая четки.
– Неужели этот Тэо, или как там его, не оставит нас в покое?
– У зла много имен, однако, если знать имя демона, с которым мы имеем дело, станет гораздо легче избавиться от него.
– Мы сможем убить его? – спросил я.
– Нет, Оливер, – улыбнулся отец Ганкель, – к сожалению, мир устроен так, что свет не может существовать без тьмы. Не в нашей власти нарушать это равновесие. По рассказам Анны, я могу судить, что вы имеете дело с Асмодеем, могущественным демоном. Он правит вожделением, блудом, ревностью и одновременно местью. Разрушение и ненависть следуют за ним по пятам, сея повсюду свои семена смерти. Если обратиться к «Молоту ведьм» – его называли князем инкубата и суккубата. Римма, о которой говорила твоя сестра, являлась суккубом, который спровоцировал сначала вашу мать, а потом и твою сестру. Роберт Бертон называл Асмодея, князем четвертого чина демонов: «карателей злодеяний», «злобных мстительных дьяволов». Бертон, хоть и был актером, знал толк в том, что говорил. Его так же называют начальником всех игорных домов, а оккультисты относят его к демонам луны. Еще во времена древности, когда не родился спаситель, он был известен персам, которые звали его «Айшма-дэв». Они звали его одним из духов, составляющим триаду зла. Я не имею понятия, как эта тварь оказалась в вашем доме. Но считаю, что отец Анны сразу понял, что их садовник совершенно не садовник, и имеет виды на его жену и дочь. Простите, мне очень жаль, что демон проник именно в вашу семью, но что его привлекло и кто. Насколько мне известно, он не разменивается по мелочам.
Я слушал Ганкеля и постепенно проваливался в сон, мои веки закрывались, словно налившись свинцом. Не знаю, как это произошло, но именно с этого дня меня стали преследовать странные вещи. Вне зависимости от своего самочувствия, я начал впадать в кратковременный паралич, что стало началом моей болезни. Это происходило в любое время, в любом месте. Так я остался без работы, и Анна взяла полностью опеку надо мной. В своих снах я бродил по странному острову. Зеленая роща шептала мне что-то ласковое, я что-то искал там, но никак не мог найти. Лес оживал после пожара, оправляясь от адского пламени.
Это был маленький остров, на котором я был счастлив. В полном одиночестве я находил время на все, что мне было дорого, потом в реальном мире, когда мой разум бодрствовал, я скучал по своему острову. Там не было страхов и боли, мыслей о смерти и обо всем том, что случилось с моей семьей. Я понимал, что еще слишком молод. Слишком молод, чтобы отказываться от прежней жизни, и, в конечном счете, умереть. А в реальной жизни я умирал, приступы становились чаще и длились уже не несколько минут, а около часа. Анне пришлось нанять сиделку, которая не смогла у нас долго находиться. Я помню ее, и то, как она смотрела на меня. По бледным щекам катились слезы, и она не в силах была что-либо сказать. На следующий день она уволилась, и я