Любовь запрещена, или Месть любой ценой!. Смотрящий С.М.
я шепот слева.
Что-то сжалось внутри и ей захотелось убежать, спрятаться, чтобы никто не смотрел на нее, чтобы никто не обсуждал. Звон в ушах заглушил голоса окружающих и из глаз, наконец, хлынули, обжигающие щеки, слезы.
Она не пыталась их сдержать. Качаясь, подобрала карточку и рванула вправо, скрываясь в тени, под крышей отеля.
***
Самолет медленно поплыл по взлетной полосе, шумя турбинами, а затем взмыл в небо, стрелой направляясь к пункту назначения.
Несмотря на бешеную скорость полета, внутри салона, после всплеска турбулентности, было относительно тихо. Где-то на задних рядах, в хвосте эконом-класса, плакал ребенок под воркование матери, кто-то ругался на паршивый кофе. Ближе к середине слышался храп. Стюардессы, бренча посудой на тележках, петляли между рядами пассажиров, уставших от духоты. Девушки, с натянутыми улыбочками, исчезали за шторкой, уже более вежливо предлагая напитки в первом классе.
Женя задумчиво залипала в окно, когда к ней неожиданно обратилась одна из стюардесс, решившая, что пассажиру не помешает доза кофеина. Девушка натянула на руки растянутые рукава серой толстовки, прикрывая ладони, и приняла из рук сотрудницы самолета кружку горячего и бодрящего напитка.
– Спасибо, – коротко поблагодарила она и немного отпила, прижимаясь губами к краю кружки и обжигаясь. Это и правда, взбодрило ее слегка.
За окном крыло самолета со свистом рассекало облака, турбины ревели, унося пассажиров вдаль, но все эти звуки были скрыты от них герметично закрытыми дверьми самолета.
Немного одиноко было возвращаться с «отдыха» одной. Погрузившись снова в свои мысли, девушка не заметила, как ее кружка опустела. Ее мучили вопросы о том, почему это произошло именно с ней, почему это вообще происходит. Но размышления никуда ее не привели. Она лишь снова возвращалась в «тот момент» и чувства горечи и бессилия заполняли ее.
Женя вздрогнула, вспомнив вдруг холодное прощание с коллегами, их косые взгляды. А ведь буквально вчера ей завидовали, ее уважали, хвалили, восхищались ею. Теперь, направляясь с вещами к выходу, в спину она получила колкие замечания и упреки. Их слова были полны желчи, накопленной за эти три дня, которые она провела, купаясь в лучах славы.
Девушка снова тяжело вздохнула. На балансе ее карты, сразу после покупки билета на самолет, был достигнут лимит по списаниям. Ее внезапно охватил страх, и она обняла себя за плечи, пытаясь его побороть. Этот страх был связан с ее нынешним финансовым положением, а также, отчасти, с тем, как теперь к ней относились коллеги, с которыми, после окончания отпуска, ей еще предстояло встретиться на работе и рассчитаться.
Евгения Александровна – так называли ее на работе. Она была учителем в частной школе, где обучались дети из богатых семей. Она вела уроки у начальных классов. Подарки от родительского комитета сыпались на нее как из фонтана, поэтому за год упорного труда она накопила прилично, чтобы летом, хотя бы в этом году, отправиться с коллегами в отпуск вместе.
Ей всегда удавалось хорошо ладить со всеми. По крайней мере, ей так казалось. Ей всегда завидовали, ее уважали, с ней хотели общаться, звали ее на ужины, знакомили со своими холостыми друзьями. Хотя она не отличалась смазливым личиком или фигурой.
Внешность Евгении была весьма заурядной, даже среднестатистической. Но она умела подбирать одежду, аксессуары и косметику, чтобы выгодно выделяться на фоне силиконовых кукол. Ее длинные шелковистые густые волосы, были всегда чистыми и убранными в шишку или тугой хвост на затылке. Она выглядела ухоженной и аккуратной. Небольшое лицо и выразительные большие глаза, обрамленные рядом пушистых ресниц, ее живая мимика, все это делало ее в разы моложе. Она не выглядела на свои 25 лет.
Покладистая и хорошая девочка, которая всего добилась сама, стойкая и решительная, оптимистичная, теперь была разбита и угнетена, пытаясь найти выход из сложившейся ситуации. Ее финансы – пели романсы, отношения с коллегами теперь были испорчены, ведь клубок этих змей, наконец, показал свое истинное лицо, когда она споткнулась. А о третьей причине, от которой кровь закипала в ее жилах, думать она не хотела.
Самолет начал совершать посадку. Стюардессы засуетились. Пассажиры, измученные многочасовым сидением в душном и шумном салоне самолета, быстро выходили из него, следуя по коридору до терминала.
Женя остановилась на выходе, вдыхая холодный и влажный воздух Санкт-Петербурга. Моросящий дождик окутывал большую часть города, делая его мокрым и серым, как будто смывал с него все летние яркие краски.
Евгения выбралась в большой зал, где все куда-то спешили и суетились. Среди этой, снующей туда-сюда толпы, девушка с легкостью разглядела знакомую мужскую фигуру и направилась к ней, поправляя сумку с вещами на плече и катя за собой чемодан.
– Ну, я же просила не встречать. Ты ведь и без того занят, – она подошла бритоголовому мужчине и обняла его, когда он раскинул руки.
– Ну как я мог не прийти? – сказал он в ответ на ее упрек и сжал девушку в объятиях.
Он был высок, с летним загаром, который