Хижина. Дмитрий Максимович Акулич
о принять ее слова, будь он старше, он бы стал вникать в рассказы старушки. И теперь, набравшись знаний и опыта, мужчина всерьез решил посвятить всю оставшуюся жизнь поискам семейной тайны.
Здесь же, на этой земле, пять лет назад, бесследно исчез отец Виктора Николай. Полиция, после долгих и изнурительных поисков, выдвинула свою версию этому делу: старик Николай Травник, заблудился в массивном хвойном лесу и затонул в ближайших широких болотах. Утянула его вязкая трясина на дно. Мало кто, последние его годы, общался с ним, но те, кто заводил с Николаем беседу в городе (кассиры или же сотрудники других профессий) утверждали, что старику было гораздо труднее заблудиться в большом городе, чем потеряться в лесу, который был для него настоящим домом. Николай был прекрасным следопытом и охотником. Он не страдал какими-нибудь болезнями, которые могли бы повлечь за собой его погибель. Ведь он хорошо следил за своим здоровьем.
Сам же Виктор, из-за своей работы, не был вовлечен в поиски отца, с которым не общался порядка двадцати лет. Последние годы, после смерти жены, своей семьей мужчина считал только единственного сына Алеся. Для которого, он всегда находил свободное время по его приезду из другого города в гости. Виктор всегда стремился быть для сына хорошим папой, лучшим, чем для него был его отец. Даже сейчас, научный профессор и изобретатель Виктор, продолжал общение с сыном по телефонной связи. А в остальное время, он бросал все свои силы на изучение новых для него аномалий, которые возникали на жилом участке с его рождения. Новая жизнь, была полна новых влечений. И все, что не касалось его семьи и науки, Виктор отбрасывал в сторону. Худой мужчина, с седой головой и в белом испачканном халате, изредка выходил из хижины. Выезжал он только за покупками, когда требовались нужные материалы, инструменты и еда. За этот месяц его лицо исхудало и широкие зеленые глаза стали еще больше выделяться на его вытянутой по форме голове. Днем и ночью, он будто был заперт большим стремлением, тяготением к тому, что он отыскал. Понемногу, казалось, что профессор сходил с ума. Он бормотал себе что-то под нос в магазине или за рулем машины, писал на стенах формулы и после стирал их, не расставался со своей записной книгой, даже когда уезжал в город. Боялся, что кто-то заберет у него весь смысл его жизнь. Даже с сыном Алесем мужчина не делился информацией. Оберегая его от того, что тот может погубить свою молодую жизнь, приехав сюда.
Сегодняшний летний день обещал быть жарким. За окнами перестали шуметь высокие молодые ели. Громко щебетали птицы. Солнечные лучи уже пробились сквозь стволы деревьев и касались крыши. В восьмом часу Виктор, с опухшими от недосыпания глазами, первым делом просматривал свои вчерашние записи, проверял, все ли правильно было записано прошлой тяжелой ночью. Для него это утро начиналось обыденно. Виктор предполагал, что день пройдет в штатном режиме. Вот-вот, он уже близок к своей цели. Осталось лишь пару дней усердно поработать, и он достигнет того, к чему стремился.
В дневной час местный шериф Батюк, низкорослый пухлый мужчина, медленно ехал на служебном автомобиле по разбитой твердой дороге. После он сделал крутой съезд в лес и сосредоточено начал вести машину. Неторопливо он ехал по узкой дороге, усыпанной сухими еловыми иголками и шишками. Шериф, сжимая пухлые губы, с недовольным видом объезжал торчащие из земли корни. В час дня, между серо-рыжими стволами замелькал дом Виктора Травника, рядом с которым рос большой широкий старый дуб. Шериф, ломая колесами сухие ветви, подъехал ближе к хижине, остановился у крыльца. Он заглушил мотор белого автомобиля, а затем, посапывая носом, тяжело вышел из машины и встал у крыльца.
– Господин, Травник?! Вы дома? – произнес громким тоном Батюк.
Он, поправляя штатную черно-коричневую униформу, терпеливо ждал, когда же откроется входная дверь дома. Но никто ему не ответил, никто не вышел. Шум изнутри, доносящийся до его маленьких ушей, соблазнял Батюка подойти поближе к двери. Любопытный шериф сделал несколько шагов вперед, поднялся по скрипучим ступенькам и, оказавшись у деревянной двери, постучал по ней своей сжатой пухлой ладонью.
– Травник, откройте дверь! – он вновь обратился к хозяину постройки, устремив свой взгляд на мерцающую тень у ближайшего окна.
В это время Виктор маячил по дому, прятал все то, что может броситься в глаза шерифу и навести какие-либо подозрения или же создать неуместные вопросы касательно его исследования. Виктор встревожено думал только об одном: никто не должен узнать, что скрывает этот дом, ведь это может привезти к чему-то плохому. Травник гадал о предстоящих действиях шерифа, шептал, потел. Продолжал бегать по скрипучему полу до тех пор пока Батюк снова, более усердно, не постучал в дверь громче, чем раньше.
Виктор провернул ключ дверного замка.
– Не беспокойтесь, – с усмешкой произнес господин Травник, выйдя за дверь хижины. – Чем могу помочь, шериф?
Виктор волновался, поправлял свои круглые очки, которые из-за широкой улыбки часто сползали по его узкому острому носу. Он недолюбливал таких людей, как Батюк, которые совали свой нос в чужие дела.
– Здравствуйте. Пропала собака по кличке Джем. Небольшого роста, белая, с рыжими пятнами на теле…глаза у пса разные: