Опекун для высшей расы. Ирина Смирнова
и бегать начнет…
Только не примут его местные девки. Дать дадут – Соль красавец, в отца-полуэльфа, но замуж за него ни одна не пойдет.
Во-первых, у Акиты слава очень ехидной и придирчивой, а во-вторых, кому нужен ушастый долгоживущий мужик, у которого в доме живет безумная?
Нет, мать у них на самом деле вполне нормальная, даже Бурую иногда подоить может, если надо. Например зимой, когда Акита три дня очень тяжело болела. К ней тогда даже Лилу приходила, отвары приносила и заговоры шептала. А потом и нормально осмотрела, как положено врачу с городским образованием.
В Лилу течет кровь эльфов, вот она и изображает из себя знахарку-целительницу, а на самом деле большинство знаний у нее из учебников и лечить она умеет как травами, так и нормальными таблетками. Травы тогда Аките не помогли, а после таблеток она сразу с кровати соскочила. И жар прошел, и кашель… Но все равно слабость еще долго была, седьмицы две в полную силу работать не получалось, все Соль тянул, и вот мама помогала.
Так что не такая уж она и безумная, и совсем не обуза. Просто мужчин побаивается, особенно эльфов. Но ее понять можно – Соль-то дитя насилия, а не любви. Хорошо, что Акита уже взрослая была, не дала матери ни с собой покончить, ни от ребенка избавиться.
Мать и сейчас к Солю прохладно относится, а в детстве даже кормить отказывалась и подушкой задушить пыталась. Так что брат своей матерью считает Акиту, хотя она его всего лишь на семь лет старше.
– Вставай давай, хватит валяться! Ты же в город сегодня хотела! – в комнату заглянул Соль. Взглядом быстро и оценивающе пробежался по телу сестры. За что и получил вполне заслуженно подушкой в лицо.
– Сходи уже в бордель. Пора! – Акита фыркнула, потянулась, выгибаясь в спине и привлекая внимание к груди…
– Сказали, что мал еще. Через год чтоб приходил, – немного обиженно пожаловался парень. – Куда уж мал…
– Им виднее, – снова фыркнула девушка и, проходя мимо, щелкнула брата по носу. – Сказали «мал», значит, «мал». Жди.
Спустя час Акита оседлала Каурого и поскакала в город. Конечно, опять все тетки будут осуждающе брюзжать ей вслед и по поводу штанов, и по поводу непокрытой головы, и вообще по поводу всего. Тетки всегда найдут, о чем побрюзжать, даже по поводу того, что здоровая незамужняя девка живет с пацаном, который ей не совсем брат. И как начнут мечтать, курицы неудовлетворенные… Ох, как Акита их всех раз гоняла, прямо вот даже на возраст не смотрела, и женщинам досталось, и старухам!.. Прямо вот тем хлыстом, что Каурого понукает, всем этим фантазеркам и выписала.
И староста ее еще даже и похвалил, потому что не просто так, а честь свою и своей семьи защищала. Так что теперь старухи брюзжать начинают, только когда уверены, что Акита не расслышит.
В городе у девушки дел было до самого вечера. И закупки для хозяйства, и обувь для Соля – нога растет прям вот волшебным образом, эльфийская четверть крови не помогает. У эльфов ступни узенькие, аккуратные, ноги стройные, глаза красивые, наглые, уши острые…
А у Соля от всего этого только уши… Ну ладно, ноги у него тоже ничего. Так пойди пойми, от отца это или от матери. У Акиты ноги тоже длинные и стройные, хотя никаких эльфов в роду не бывало.
Под самый вечер девушка решила заглянуть к дяде в казармы. Ее-то отец был человеком, уважаемым в городе, капитаном. А когда он умер, капитаном стал его младший брат. Дядя Гош – хороший мужик, правильный. И денег раз в месяц присылает, и Акиту любит как родную. Даже с Солем здоровается за руку, когда в гости приезжает.
Но дяди в казарме не оказалось, зато четыре здоровых жлобины… вояки местные, женского пола, имели по очереди мальчишку… эльфа…
Акита сначала не поняла, что тут происходит, поэтому вошла и теперь стояла, смотрела и не знала, как правильнее поступить. Вроде бы сейчас отношения между людьми и эльфами снова мирные, даже рабами поменялись в очередной раз – эльфы людей из своих лесов выпустили, люди эльфов из деревень и борделей. А тут вон… мальчишка, едва ли старше Соля. Глаза огромные, напуганные, лепечет что-то на своем, отбиваться уже даже не пытается. Да и как ему отбиваться, когда туша, что на него сверху села, весит раза в два больше, чем он сам? К тому же там не жир, мускулы сплошные. Из женского отряда бабы отрываются.
Акита тихо вышла из казарм, постояла у стенки, отдышалась. По-хорошему, надо просто уйти и забыть. Домой уже пора, стемнеет скоро, Бурую надо успеть подоить перед сном… А ноги сами понесли искать дядю Гоша, потому что перед глазами так и стояло напуганное лицо мальчишки, а в ушах звучал едва слышный шепот: «Туа амин.. туа…».
Вроде ж злорадствовать надо – ее мать изнасиловал эльф-полукровка, а тут судьба воздает… Только как-то странно воздает эта судьба – мальчишка-несмышленыш, волосы еще в косу заплетены, значит, второго совершеннолетия не было, не ребенок, но и не мужчина по-эльфийски. Почти как Соль… Ее Соль!..
У Акиты потемнело в глазах от гнева, и пальцы сами собой сжались в кулаки. За брата она готова была убить любого… любую!.. И этот пацаненок остроухий тоже не заслужил такого обращения!
***
– Эй,