Чужая вина. Марина Журавлева
буквально «видеть» свои мысли, они светились, как бегущая строка на электронном табло: «Я не могу сделать своего выросшего ребёнка счастливым. Так много тревоги в этом ожидании! Впечатление, что меня сейчас настигнет кара Господня. Мне сейчас так хорошо. Даже могу сказать, что именно сейчас, в этот самый миг, я счастлива быть одна. А моё дитя… Она страдает. Значит, я должна мобилизовать все свои ресурсы, растолкать себя, неповоротливую, и наконец начать делать счастливой и её. Я сумею, я смогу! Сейчас поднапрягусь и буду часами стоять у плиты, готовить для дочери полезную и не очень, но обязательно вкусную еду. Покупать любые продукты, какие она захочет. Буду ходить с ней на культурные мероприятия, в кино, в театр. В детстве я часто возила её на море, а теперь хочу показать ей прекрасный город Санкт-Петербург.
А что ещё я могу ей дать? Неужели это всё, что у меня есть? Я могу гладить её по голове, вытирать слезы, если она расстроена. Накричать на подругу, с которой она поссорилась, или даже на преподавателя в институте, если он незаслуженно занизил ей оценки. Получается, я довольно много могу для неё сделать. Постирать белье, помыть посуду, убраться в комнате – ещё и это. Но ведь ничего из этого не сделает её счастливой! В этом случае я лишь буду растить неприспособленного к жизни человека, да и только. Сделать дочь по-настоящему счастливой и свободной, что для меня является синонимами, может только она. Сама.
Почему столь очевидные теперь мысли раньше не залетали в мою голову? Или они там появлялись, но никогда не задерживались?
Дочери можно ошибаться, делать неверный выбор, сворачивать не туда, чтобы учиться исправлять свои ошибки и получать бесценный опыт. Падать и подниматься, отряхивая с пораненных колен снег, песок, землю, и идти вперёд. Сначала нетвёрдой, после ушиба, поступью, ну а потом всё быстрее и увереннее. На родителей, безусловно, можно опираться, очень важно заручиться поддержкой близких. Но свои собственные шаги, как и ошибки, придется делать самой, прислушиваясь только к своему внутреннему голосу.
Да, мой мамский голос всегда кричит: «Как же так? Ведь я же мама! Я должна ей помочь!» Но пора ему замолчать. Всё. Моё долженствование, похоже, закончилось. И случилось это, вероятно, ещё год назад или раньше, а я и не заметила.
Можно всегда всё делать за своего ребёнка, даже жить за него. Я уже пробовала так делать, и ничего хорошего не получилось. Этого достаточно. Как говорится, проверено на себе. Счастье никогда не наступит, если начать отгораживать взрослых детей от их собственной жизни. Даже если делать это из благих намерений.
Признаю это с горечью. Я бессильна в том, чтобы сделать своего взрослого ребёнка счастливым. Даже если я начну винить себя, сокрушаясь над тем, что чего-то недодала или недосмотрела ещё в детстве, это не изменит ровным счетом ничего. Самобичевание бесполезно. Остается только с печалью и сожалением признать, что я действительно не могу сделать своего ребёнка счастливым. Готова подписаться под каждым словом.
Сегодня же вечером выражу Кате огромную признательность: похоже, искусство – действительно сила. Я увидела в спектакле, как взрослые только и делают,