Золотой стандарт копейки. Юрий Корочков
рии, а значит отдавать это дело полиции, как он поначалу планировал, никоим образом нельзя.
Хорошо, что есть в штате бывшие полицейские сыскари, способные расследовать вполне уголовные дела, важные с точки зрения государственной безопасности, но их, увы, немного. Да и заняты сейчас почти все – не знаешь, кого от чего освободить, чтобы поручить новое дело. Вот, разве что, Григорий. Он, пожалуй, потянет. Тем более, как раз у него сейчас простой: недавно возвратился после сложного задания из Николаева и пока отдыхает. Отдых сыщик, конечно, заслужил, но дело откладывать никак нельзя! На том свете отдохнёт и отоспится!
Итак, решено. Внутри Империи расследование поручим своим людям во главе с хорошо себя зарекомендовавшим Григорием Коновицыным, а на внешнем контуре? Главное, до конца не ясно, в какую сторону копать. Кто же кукловод? Англия? А если Франция? Или вообще Австрия, или набирающая силу Пруссия? Неясно, и ворошить всю агентуру подряд нельзя – люди заняты важнейшими вопросами, отвлекать их сейчас смерти подобно. В той же Франции идёт важнейшая операция по получению образцов новейшего стрелкового оружия. Там заняты все без исключения агенты. То же и в Англии, аналогично в САСШ.
Виднейший специалист военно-морской разведки вынужден добывать в САСШ чертежи паровых машин и даже кирпичных заводов! И, как ни парадоксально, это правильно! Потому что сейчас строится сеть дорог, которая позволит быстро перебрасывать войска между театрами военных действий. Нужны паровозы, нужен кирпич для колоссальных строек вдоль новых дорог и всё это нужно не просто получить, а получить дешевле, чем это обходится ныне – в казне, по обычаю, пусто! Один новый кирпичный завод по присланным Шанцдорфом чертежам экономит бюджету до миллиона в год, а если завод не один? А машины? Одно дело покупать их за границей, а во время войны? Вот! Так что агентуру задействовать рано! Вот когда появятся результаты расследования Коновицына, тогда и подумаем, кого задействовать ему в помощь.
I
.
Когда меня охватывает хандра, я вновь и вновь начинаю поход по улицам столицы. Внешне бесцельное, это движение успокаивает нервы, систематизирует мысли и не даёт оторваться от жизни простого народа. Вглядываюсь в лица прохожих, и постепенно в голове начинает складываться картина того, чем дышит город сегодня.
Иду по Невскому. Серое, стылое весеннее утро, а у кондитерского магазина купца Никитина очередь. Слухи по столице разносятся с быстро, и собравшиеся здесь уже знают о вчерашнем приходе в порт «Терпсихоры». Этой ночью у Никитина не спали, и уже с рассветом слуги наиболее влиятельных господ потянулись к небольшой, но отлично известной каждому, лавке на Невском. К обеду, когда господа проснутся, их уже будут ждать свежайший шоколад и сладости. Недаром люди Никитина встречали транспорт на пароходе у линии фортов и увезли с собой несколько мешков какао ещё до начала разгрузки. Конкуренты должны быть посрамлены любой ценой!
Здороваюсь с фрейлиной императрицы девицей Бестужевой, выходящей из лавки с огромным пакетом сладостей, и помогаю ей загрузить покупки на извозчика. Отгоняю от фрейлины знакомого профессионального нищего Захара Полепина по прозвищу гнилая нога. Машинально отмечаю как тот, прежде чем направиться к фрейлине, торопливо прячет полученный от кого-то серебряный рубль. У Захара сегодня явно удачный день.
Начинает моросить противный холодный дождик, и желание бродить по улице исчезает. Захожу в расположенную тут же модную кофейню «Три кита» и устраиваюсь за столиком у окна. За прохожими отсюда наблюдать не менее интересно, да, к тому же, никто не помешает делать пометки и зарисовки в моём походном блокноте.
Заказываю чашечку кофе и осматриваю зал. Публика в кафе чистая, зажиточная, ведь заведение не из дешёвых. В этот утренний час зал почти пуст. Вот два молодых гвардейских подпоручика Семёновкого полка. Похоже, что прогуляли всю ночь, и зашли освежиться перед утренним построением. Один из них, совсем молодой безусый мальчик, явно убит горем. Похоже, ему вчера отказала дама сердца. Второй, обладатель пышных, ещё вчера элегантно завитых, а сегодня свисающих мочалой, усов, с трудом держится на стуле. Этот, вероятно, пробовал залить горе товарища вином, но явно переоценил свои силы.
В дальнем углу сидит пожилая дама и с неодобрением бросает на семёновцев строгие взгляды. Надменное выражение на тяжёлом квадратном лице, и характерный наклон головы выдают англичанку. Судя по платью – гувернантка в одном из очень богатых домов. А больше в этот ранний час посетителей в кафе и нет.
Достаю блокнот и возвращаюсь к наблюдению за улицей. Тем более мне, наконец, приносят поистине прекрасный ароматный кофе. Похоже, на «Терпсихоре» успели побывать не только люди Никитина. Ну нельзя сварить такой напиток из старых, потерявших за долгую зиму всякий аромат зёрен! Тут же явно свежайшая, только что со знанием дела обжаренная южноамериканская арабика. А единственный, пока, транспорт из южной Америки в этом году какой? Правильно, пришедшая вчера и ещё не разгруженная «Терпсихора» с грузом рома, какао, кофе и сахара из Гаваны.
Смотрю в окно на выплывающих из туманной мороси прохожих и пытаюсь угадать их мысли. Вот няня ведёт двух барчуков: мальчишек