Крылья мести. Юлия Мистери
торожно присел рядом, взял меня за руки и закрыл глаза. Растворившись в приятном тепле, я почувствовала облегчение и прилив сил.
– Спасибо, любимый.
– Ты жизнь моя, Аня, – Корстон ласково провел рукой по моей щеке. – Ты же знаешь это?
– Знаю, – улыбнулась ему и внезапно замерла от неожиданных ощущений.
– Что? Что такое? – обеспокоенно спросил мужчина, увидев, как улыбка исчезла с моего лица.
– Кажется, он шевелится, – неуверенно ответила я. – Словно крылья бабочек трепещут. Потрогай!
Корстон аккуратно положил руку на мой живот и улыбнулся.
– Наш малыш растет, – счастливо прошептал он. – Отдыхай, любимая. Тебе нужен покой.
– Корстон, но я же не больна. Всего лишь беременна. В мире миллионы беременных женщин, и не все из них круглыми сутками лежат в постели. До седьмого месяца беременные женщины могут работать. А некоторые и до девятого продолжают работу, если любят свое дело.
– Ты можешь работать лежа.
– Хорошо, – рассмеялась я и потрепала его короткие волосы. – Как скажешь, босс.
Корстон поцеловал меня и сел обратно за стол штудировать справочник.
Прошло уже пять месяцев с момента нашего побега из бара на перекрестке миров.
С тех пор я ни разу не возвращалась в бар, хотя жутко скучала по Жакусу и Корши. В целях безопасности мы решили никогда туда не возвращаться, но мне было очень интересно, как там поживают мои друзья и затихло ли дело о липовом убийстве Корстона, поэтому иногда я просила своего мужчину разрешить мне тайно посетить бар, но он всегда отказывал. Я грустила, но понимала, что он прав.
Мы с Кори – так я теперь называю любимого – стали привыкать к новой жизни, жизни вдвоем. Он научился читать и писать, пусть даже и с ошибками, на нашем языке, коротко постригся, чтобы соответствовать большинству мужчин, населяющих наш мир, а крылья стал прятать под пиджаками и кофтами. Конечно, он их уменьшал по максимуму, но они все равно выделялись под одеждой и для незнающих людей выглядели как горб. Я часто ловила сочувствующие взгляды, когда мы гуляли с Корстоном по парку или просто ходили по магазинам. Многие девушки сначала засматривались на его красивую внешность, но когда оборачивались вслед, разочарованно кривили губы.
Мы оформили Корстону все необходимые документы, переехали в новую большую квартиру в центре города и стали заниматься лечением людей. Но не всех подряд. Я выбирала интересные и сложные случаи, за которые не брались наши врачи, и передавала их Корстону. Он изучал историю их болезни и давал свое одобрение. Таких пациентов я приглашала к нам на бесплатную консультацию. Корстон отказывался брать деньги за лечение – у нас их итак хватало. Он брал оплату улыбками и словами благодарности, блеском глаз и слезами счастья. В этом он видел свое предназначение.
Благодарные пациенты и их родственники все равно оставляли свою оплату. Кто-то – деньгами, кто-то – продуктами и подарками, кто-то – помощью и связями. Таким образом мы и оформили Корстону документы – благодаря новым связям.
Кори представлялся пациентам как народный целитель. Вернее, это я его так представляла, ведь он не использовал лекарства или другие современные способы лечения. Он лечил своей магией. Но об этом, конечно, никто кроме меня не знал. Сначала все относились к этому настороженно и скептически, но, получая видимый результат, уходили счастливые и передавали информацию об уникальном докторе дальше по сарафанному радио.
– Аня, кто у нас сегодня? – спросил Корстон, изучая какую-то информацию, отображенную на экране ноутбука.
Я проверила свои записи в планшете и ответила:
– Девочка с болезнью кожи. По-научному это называется буллёзный эпидермолиз. А в народе их называют дети-бабочки.
– Я понял, – сказал Корстон после минутного размышления. – Читал об этом.
Он закрыл справочник и подошел к окну. В последнее время Корстон часто проводил время у окна или на балконе, наблюдая за городом и птицами. Он провожал их тоскливыми взглядами и тихо вздыхал. Ему не хватало полётов. В городе, где круглосуточно кипит жизнь, и все усеяно камерами наблюдения, спокойно полетать крусту не представляется возможным. Полёты – это часть его жизни. Полёты – это неотъемлемая часть его самого.
В последний раз Корстон летал пару месяцев назад, когда мы ездили отдыхать на тропические острова. Я-таки показала ему море. Даже не море, а целый океан. Большое впечатление на мужчину произвел самолет.
– Так высоко я еще никогда не летал, – сказал он мне тогда, глядя в иллюминатор. – Невероятно!
Наш отпуск был волшебной сказкой! Мы наслаждались обществом друг друга, теплым солнцем, ласковым океаном, тропическими фруктами и спокойной атмосферой. За отдельную плату мы брали уроки управления катером, а потом совершали на нем морские прогулки и посещали дикие острова, где, уединившись, Корстон наслаждался собственным полётом. Он был счастлив как дитя, лавируя между деревьев с помощью своих огромных черных крыльев. Высоко подниматься опасался, чтобы его не заметили случайные