Алихан. Рабыня демона. Екатерина Ромеро
я лежу на каком-то деревянном помосте, вот только почему-то он весь красного цвета. Жгущая боль в боку не дает вздохнуть нормально, поэтому я прикладываю к нему руку и пытаюсь поймать ртом хоть немного ценного воздуха.
Господи, где я… Ничего не понимаю, не помню. Я же сегодня шла к Маринке, своей давней подружке. Мы должны были вместе учить английский. А потом… просто вспышка света перед глазами – и больше ничего.
На улице было жутко жарко, поэтому из дома я выскочила в одной только майке и тоненькой белой юбке по колено, которая почему-то сейчас тоже стала красной. Как и мои руки.
Я пытаюсь встать, и ладони мои тут же становятся мокрыми, словно в лужу угодила. Вот только вода у нее какая-то странная. Багровая или… это вовсе не вода! Господи, это кровь!
Судорожно вытираю руки и осматриваюсь по сторонам. Сразу же ладонь ко рту прикладываю, когда вижу, из кого текла эта кровь. Из голых тел двух девушек, которые лежат всего в паре метров от меня на все том же деревянном помосте. Их глаза открыты, стеклянные словно, и, кажется, они больше никогда не смогут видеть ими этот мир.
Увиденное тут же провоцирует жесткий приступ тошноты, и меня выворачивает от непроизвольных сокращений желудка. От страха я не могу вымолвить ни слова. Как цепенею вся, застываю на месте.
– Шевелись, если не хочешь, чтобы тебя постигла такая же участь! Они тоже слишком много думали.
Поднимаю глаза и вижу перед собой высокого жуткого мужчину, который держит огромную цепь в руке, обмотанную вокруг его ладони. Он одет в черную кольчугу и коричневые штаны, а еще от него идет такой зловонный запах, что я невольно отползаю назад.
– К… кто вы? Господи, что это за место, где я?
– Молчать! Еще одно слово, и я отдам тебя своим собакам. Видишь, вон они, мои красавцы. Голодают с самого утра. Пошла, быстрее!
С ужасом поворачиваю голову и вижу у дерева двух псов, которые на самом деле мало похожи на мирных и добрых собачек. Нет. Это какие-то четырехлапые черные твари, которые имеют просвечивающийся позвоночник и черные зубы. Их глаза красные, а изо рта постоянно течет белая пена.
Этот страшный человек хватает меня за остатки моей одежды и тянет куда-то вперед. Я пытаюсь вырваться, но у меня совсем нет шансов. Громадина гораздо сильнее, он волочит меня по земле, как какого-то котенка, не обращая внимания на то, что по пути я сдираю свои коленки до мяса.
В висках пульсирует боль, я судорожно оглядываюсь по сторонам и в то же время хочу выколоть себе глаза от увиденного. Это похоже на какой-то очень древний лес, из разных уголков которого то и дело доносятся крики.
Где-то пылает яркий огонь. Такой красный, что на него смотреть больно. Откуда-то слышатся крики о помощи, жуткий плач и истошный вой, который заставляет мое сердце биться в бешеном темпе.
Звук металла заставляет очнуться от шока и с ужасом посмотреть вниз. Это что… оковы? Мне на ноги этот страшный урод надевает грубые металлические кандалы, изнутри покрытые шипами. Они тут же больно впиваются в голую кожу щиколоток, сковывая мои движения. Я даже пикнуть не успеваю, как они захлопываются, издавая неприятный ржавый скрежет.
– Нет, вы с ума сошли!
– Ты слишком много говоришь для товара. Пошла!
Осознание приходит постепенно, но верить в это я просто отказываюсь. Меня похитили. Чтобы… продать. Как вещь на базаре.
Теперь я могу делать только небольшие шаги. Любая попытка снять кандалы тут же заканчивается порезами на моих ногах. Острые шипы впиваются в кожу, даря невероятно острую парализующую боль.
Я могла бы подумать, что это шутка такая, розыгрыш дурацкий, но все это просто невозможно сымитировать. В том, что это совершенно иная страна, я уже даже не сомневаюсь, однако что это за страна такая, в которой даже солнца нет? Только небо темное, затянутое оранжево-серым туманом. А ещё тут холодно. До такой степени, что, будучи в простых кедах, я быстро чувствую, как мои ступни промерзают насквозь, а тело просто деревенеет от мороза.
– А-а-а-а! Помоги, помоги мне! – из пучины мыслей меня вырывает чей-то истошный, отчаянный крик, который раздается совсем рядом. Если до этого я думала, что, увидев кровь и трупы, испугалась, то нет. Я пугаюсь именно этого зрелища, от которого не могу сделать и вдоха. В нескольких метрах от меня прямо на костре горит совсем молоденькая девушка. Ее сжигают. Живьем. Она совершенно обнажена и привязана к столбу, вокруг которого намощено много сухого сена. С ужасом понимаю, что это сделано специально. Чтобы она горела лучше. Быстрее!
Ее рыжие длинные волосы буквально плавятся от жара огня, а кожа уже вскрылась огромными волдырями, которые начали лопаться на костре.
– Господи, сейчас. Подожди!
Я срываюсь с места, чтобы помочь этой несчастной, но уже на второй шаг кулем падаю на землю. Ай, мои ноги! Кандалы впились в кожу так сильно, что из нее пошла кровь.
– Сука человеческая, ты так до базара совсем товарный вид потеряешь. А ну, пошла!
Чувствую жесткий захват грубой руки на волосах, который одним махом сдирает меня с земли.
– Она