Сумеречный Фронтир. Никита Баранов
дышать врагу. И по этой истории можно было предположить, что перед нами абсолютно неадекватный человек, которому нельзя доверять. И мы могли бы ему не доверять ему временному спокойному состоянию, если бы не тот факт, что по образованности и здравомыслию Мэйнард легко мог соперничать даже с Дукарием. Наш безухий гладиатор в свободное от кровопролитных боёв очень любил уединяться с какой-нибудь книгой и горячим чаем, или даже с бумагой и пером: Мэнни частенько любил писать стихи, которые постоянно читал нам перед сном. Отличная поэзия, кстати говоря. Думаю, что если у Гука не сложится карьера солдата, ему вполне можно отойти от дел и написать собственный сборник стихотворений, который однозначно обретёт признание во всём мире.
Вистрам Шилем – самый молодой член отряда, ему лишь через полгода должно было исполниться девятнадцать. Ростом чуть ниже среднего, телосложения довольно тощего, он уж точно на первый взгляд не казался матёрым и опасным противником. Обычно это мнение сохранялось лишь до первого боя с юношей, где он показывал себя с очень необычной стороны. Во время сражения этот малец превращался в настоящую стрелу: он пробегал дистанцию в сто шагов в три раза быстрее любого из нас, всегда уклонялся даже от самой молниеносной атаки, а сам наносил удары так быстро и точно, что глаза не успевали уследить за свистящими и режущими воздух лезвиями, а ум – обработать полученную органами слуха и зрения информацию. Вистрам нёс смерть при помощи короткого меча и кинжала, хотя он как-то признался нам, что предпочёл бы остаться с одним-единственным спиногрызом, чтобы клинок не мешал ему двигаться свободно. Юноша отлично прятался в тенях и очень метко стрелял из лука, чем привлёк внимание капрала, специализация которого как раз совпадала со специализацией Вистрама.
Сомна Аринем, как выяснилось, до прибытия в этот лагерь уже была знакома с нашим медиком – Дукарием Оверсоном. Девушка, наконец, решила раскрыть нам карты и рассказала историю того, как ей удалось оказаться среди нас. С самого детства и до своего нынешнего возраста – двадцати восьми лет – она была жрицей в храме Дхали – благодетельницы человечества, покровительницы семейного очага и продолжения рода, богини любви и сострадания, а потому стала очень набожной и крайне боялась ослушаться воли своей небесной властительницы. В пятнадцать Сомна вышла замуж за одного солдата регулярной армии, который постоянно оказывался в разных горячих точках нашего мира, домой приезжал чрезвычайно редко и совсем ненадолго. Почти двенадцать лет Сомна с мужем виделась от силы раз в несколько месяцев, и, хоть встречи их были редкими и короткими, девушка всё равно очень любила своего избранника и всегда встречала его с огромной радостью. Но однажды после очередного задания возлюбленный вернулся обездвиженным, лишённым ног и одной руки, хоть и живой. Сомна ухаживала за бедолагой как могла и сколько могла, но ей так и не удалось спасти его от скорой смерти. Перед самой кончиной муж заклинал жену, видимо, будучи в бреду, чтобы та взяла