Хозяин Медведь-горы, или Тайна последнего Артефакта. Олег Князев
для моих ялтинцев, и, в первую очередь, для Михаила.
По его нахмурено-напряжённому лицу было понятно, что он был весьма озабочен этим странным заявлением Баженова. И, похоже, это никак не входило в его планы нашего любительского похода на гору. Странно-прозвучавшее, навязчивое желание нашего чудаковатого, как ранее мне сказал о нём Мишка, товарища встретиться с каким-то там мифическим Хозяином Горы были для моего приземлённого ялтинского друга где-то за гранью здравого смысла и наводили на определенные выводы о психическом здоровье Олега.
Невольно, мне на ум опять пришло, как Мишка обмолвился тогда в разговоре с Владой о какой-то чудаковатости Олега. Может, он имел в виду нечто такое, о чём Олег так вдруг искренне поведал нам в порыве откровенности, видя в нас любителей тайн Природы? Вроде, искателей приключений, как он сам. И, к тому же, этот, одержимый по-сути странной идеей, “поисковик” (я вспоминал, что’ Влада нам вчера рассказала о нём), мог невольно вовлечь нас в своих поисках во что-то совершенно ненужное им. Выходило, что мои ялтинские друзья не были готовы к тому, чтобы настолько серьёзно впрягаться в тему “Знака” на скале. И не вникали так глубоко касательно причины фанатичного увлечения их партенитского знакомого этой темой, не догадываясь об истинных побудительных мотивов его частых походов на Аю-Даг. А сейчас, видимо, до них дошло, как у врача на осмотре больного, что с психикой “пациента” что-то было не так. Его тяга к этой Горе, в общем-то, понятная мне сейчас, как оказалось, имела какую-то скрытую, глубинную причину, скрытую от его друзей, и я пока пытался разобраться в услышанном, стараясь вникнуть в тайный смысл сути его слов.
– Ну, выглядит, со стороны, немного, действительно, странновато это его желание, – пытался я оправдать загадочное утверждение Олега о неведомом “Хозяине”. – Но, почему Мишка так явно продемонстрировал всем своим видом его мнение об этой Олеговой странности? Какой-то там тайный хозяин Горы. Громко сказано! Это наверняка фигура речи – просто Олег так его называет. Ну, может быть, это кто-то вроде искателя истины, добровольного обитателя пещеры, скрывающегося там от людей.
В крайнем случае, это дело милиции, если этот человек – а я не сомневался в этом – прячется там по какой-то криминальной причине. Но, скорее всего, это именно какой-нибудь искатель истины, гуру или мистик, ищущий смысл жизни в уединении от мира людей. А Олег хочет стать его учеником или, хотя бы, просто войти с ним в контакт. И, что с того? Что здесь такого странного или ненормального? – я взглянул на Олега, ожидая, что он и сам уже понял, что спугнул осторожного Мишку, и ему нужно просто разъяснить конкретнее моему ялтинцу, кого он имел в виду, именуя “Хозяином” и, почему ему так важно встретиться с ним на Горе.
– Навязчивый синдром, – неожиданно мелькнула у меня уместное определение. – Мишка, наверное, считает его теперь слегка ненормальным.
Мои притихшие друзья, похоже, тоже думали нечто похожее об Олеге или,