Хмурый город. Ненастье для Насти. Ирина Валерьевна Дынина
на окраине.
Настя вздохнула – Гадюкино! Нет, ну, надо же!
– Деньги отвезёшь. – Артур Петрович оторвал свой начальственный организм от кресла, важно прошествовал через весь кабинет и, громко гремя ключами, открыл сейф. Плохонький сейф, дореволюционный поди – у Насти в кабинете точно такой же стоял, всяким хламом забитый. Бросовая вещь, оставшаяся в наследство от прошлой фирмы, арендовавшей помещение их нынешнего офиса.
– Вот, смотри сама. – велело руководство.
Настя посмотрела – ведомость, как ведомость. На Мохнорылкину Степаниду Савишну. Пятьсот рублей материальной помощи от фирмы «СмотКренБризТранс».
– Офигеть! – как признанная «молодёжь», Настя могла себе позволить выразить собственные эмоции нетривиальным способом. – Мохнорылкина! Прям таки, КВН на выезде!
– Мохнорылкина Степанида Савишна стояла у истоков основания нашей фирмы. – строго нахмурившись, разъяснил непонятливой сотруднице Артур Петрович. – Заслуженный человек. Отбыла весь срок и ни разу, – руководство подняло указательный палец вверх, привлекая Настино внимание к своим словам. – ни разу не попала в поле зрения правоохранительных органов.
– Действительно. – мгновенно прониклась Настя. – Вёрткая, видать, дамочка.
– Старушка. – уточнил Артур Петрович. – Глубокая. Сто пять лет.
Настя ахнула, потом, икнула, представив себе эти руины. Н-да! Люди столько не живут. Обычные. Но, это же – основатель истоков!
– Пятьсот рублей всего? – удивилась Настя. – Для основателя истоков? Смешная сумма. Что за помощь для старого человека? Позорная.
– Пожилого, Лошадка, пожилого. – строго поправил Артур Петрович молодую сотрудницу. – Нужно выражаться корректно.
– Кобылка. – привычно отозвалась Настя, усмехнувшись, заслышав слово «корректно». – Что можно купить на пятьсот рублей? Курам на смех ваша помощь.
– Дорог не подарок, девушка, а внимание. – Артур Петрович нервно поправил очки и, снисходительно взглянув на сотрудницу, добавил. – Сама увидишь.
Точный адрес Мохнорылкиной Степаниды Савишны Насте назвали в отделе кадров.
– И, впрямь – деревня Гадюкино, Красносельский район. – удивленно вчитывалась в адрес Анастасия. – Прямо-прямо по трассе М-4, до поворота на Березки, а там, до упора. Н-да..
Везти позорные пятьсот рублей бабке-долгожительнице, по всей видимости, пребывающей в глубоком маразме, Насте, жуть как, не хотелось. Вот, никак. Не манила её дорога в непознанные, глубинные дали. Тем более, дорогу – дорогой можно было величать весьма условно – небось, разбитая колея, ведущая на край Ойкумены. Если у них в городе, на проспекте, ухаб на ухабе, то что тогда говорить о периферии? Помнится, кто-то из знаменитостей, из числа тех, что дрыгают ногами на сцене и поют под фанеру приторные песенки про неземную любовь, посетив область, презрительно обозвал её «Черной дырой». Очень метко обозвал, по мнению Анастасии – дыра! И Каменск – дыра, пыльная, скучная, где никогда