Миф о женщине. Александр Нартов

      Когда мир устал от морозного, снежного жемчуга,

      И вечер апрельский был мягок, красив и короток,

      Явилась на свет одинокая, нежная Женщина,

      Открылся нетронутой, светлой любви самородок.

      Вдохнул вечер тайну в глубокого взгляда караты,

      И дождь в тишине глаз янтарных бесследно пропал,

      Заря очертила уста, заиграли кораллы,

      А ветер рассыпал волос лёгкий чёрный опал.

      Но как-то, оставив свою колыбель, ту, где тьма – настил,

      Ушла она прочь, как из дома, из каменоломни

      В сапфировый Космос, в бриллиантовый хаос туманности,

      Ушла, как уходит однажды к святыне паломник.

      И хаосу в дар приносила волос астеризмы,

      И лунам дарила печальной улыбки изгиб,

      Теплом своих рук Млечный Путь приручила капризный —

      Он не был тогда ещё сотнями взглядов избит.

      Галактики водоворот подхватил её бережно,

      На хрупкие плечи накинув фату из квазаров.

      Теплом озарила Вселенную чистая белизна,

      Астрал распустился букетом – подарок воздал он.

      И был благороднейший жест от звезды-старожила —

      В горсть чёрных опалов метнулась блестящая прядь,

      Изящества тонкая нить, золотистая жила

      Струилась по локонам, чтобы любовь покорять.

      Факел времени вдруг над вселенной погас,

      Мир мифичнее стал и бездонней.

      Ты не знала ещё настоящих богатств,

      В хрупких кладах не грела ладоней.

      И, нарушив наскучивших дней череду,

      Когда солнце сгорит в малахите,

      У банальных забот я тебя украду,

      Навсегда в своё сердце похитив.

      А погоня собьётся – зови, не зови,

      Их дорога в безумье длиною.

      Путь до нас ядовитой змеёю завит

      И туманной укрыт пеленою.

      И ревнивец-чудак, и лихой следопыт

      От палящей зари станут кровью…

      Обниму стройный стан, заглушив стук копыт,

      Тонкой радугой плечи укрою.

      Нас окутает дымка дрожащих завес —

      Вот и всё, от погонь спасены мы.

      Вот и пал горизонт ломкой веткой за лес,

      Засияв звёздами росяными.

      И губами к дыханью, как к влаги глотку,

      Прикоснусь в предрассветье впервые.

      Пусть созвездья тебе ожерелья соткут,

      Лёгкость в нити продев огневые.

      Лик луны рассечён над водой пополам.

      Задрожит скоро утро паяцем.

      Океан тишиной пробежал по стопам,

      Плавно талию бриз опоясал.

      В полудрёме ресницы свои подними

      И вдохни терпкой влаги медовой,

      К свежим росам прильни там, где бьют родники,

      Утоли тихий сон ими вдоволь.

      Я не знаю, во снах или в истине суть,

      Но велю непокорному морю

      Расступиться, и к далям тебя отнесу,

      Твои волосы ветром умою.

      И за поступью травы склонятся вослед.

      И тебе, долгожданной невесте,

      На запястье сожму поцелуев браслет

      И надену из августа перстень.

      Станет солнце сплетать золотые венки,

      Точно света река пролегла здесь.

      Их касания так невесомо-тонки

      Открывают тебе счастья кладезь.

      Пусть не вспыхнет уже тусклый факел времён,

      Пусть давно где-то тлеет в углях он.

      Этот мир у твоих ног лежит, огранён,

      Точно лезвием сколотый яхонт.

      Отгремел белизной

      Прозаический стих

      Дня, который свернулся, как веер.

      Ожерелье из нот

      Рад я преподнести

      Для тебя в этот сказочный вечер.

      Я его собирал

      Много тактов подряд,

      И на нитях скрипичного стана

      Засиял, заиграл

      Си-бемоль янтаря,

      Изумруд форте, жемчуг пиано.

      Из-под