Ярость огня. Розария Мунда
долго и нудно бормотал о необходимости заставить людей пожелать, чтобы их завоевали, и эта идея очень понравилась Иксиону, но я считал это полной чушью. Я сомневался, что кто-то из норчианцев порадовался, когда явился Таркуин Завоеватель и отправил всех в шахты.
Однако боевые тренировки продолжались, а Иксион, похоже, как и я, опасался того, что ему будет непросто затмить Джулию. Он был раздражителен в воздухе, стремился проводить боевые учения без помощи Нестора и, ко всему прочему, был резок с драконорожденными, задающими лишние вопросы.
Иксион, может, и был неплохим стратегом на земле, но не в воздухе, и он отлично это знал.
Возможно, именно поэтому он каждый день заставлял меня проверять, не пришло ли письмо из Бассилеи, хотя еще слишком рано для ответа. Как-то раз, когда в очередной раз направился в порт, я впервые с перевода на службу к Иксиону столкнулся с Дело.
– Грифф?
– Мой господин?
Откинув капюшон, он улыбнулся, и, хотя это казалось нелепым, у меня все внутри перевернулось. Только тогда я понял, как мне его не хватало. Мы стояли на открытой всем ветрам тропинке, петляющей по утесу вниз к порту, где едва хватало места, чтобы пропустить в сторону норчианского рыбака, катящего тележку с дневным уловом в сторону Крепости.
– У тебя все хорошо? – спросил он.
Этот вопрос показался мне не совсем верным, как того требовали правила непринужденной беседы двух знакомых, и я догадался, что речь об Иксионе.
– Так точно, мой господин.
– А как твоя семья? Как Спаркер?
Мы не разговаривали с Дело с похорон, и мне удавалось заставлять себя не думать о нем – почти не думать. Не сравнивать жизнь до гибели Джулии и после, потому что в этом не было никакого смысла. Но его вопрос сломал все мои тщательно выстроенные защитные барьеры. У Агги почти не осталось имбиря, а надежды достать еще угасали. Спаркер в крошечном стойле, сидящий на короткой цепи, съежившийся в тесных стенах, чувствовал себя беспомощным, а я, находясь рядом с ним в конюшне, чувствовал, как ему плохо. У меня сжалось горло.
– Мы справляемся, мой господин.
Дело больше не улыбался. Складка пролегла у него на лбу. Но он, похоже, не знал, о чем еще спросить, а я не знал, что сказать.
– Грифф…
Вот оно. Вот как все заканчивается. Годы моей службы у него оборачиваются молчанием и напряжением, пока мы оба стоим на дороге, не зная, как завершить встречу.
«А почему? Ты думал, что вы друзья? Ты был всего лишь его слугой, а теперь нет. Только и всего».
Я подчеркнуто учтиво поклонился ему и отправился дальше.
Прошло почти две недели с тех пор, как я перешел на службу к Иксиону, когда Триархи-в-Изгнании и Великий Повелитель объявили, что устраивают смотр воздушного флота. Смотры Триархов всегда пугали наездников смирения. Летаешь слишком хорошо – они недовольны, летаешь плохо – тебя ждет наказание. Однако стало совершенно ясно, почему сегодня этот смотр не оставил равнодушным и Иксиона: это его первое выступление в качестве Первого Наездника. С бледным лицом и блестящими