Озеро молчания. Татьяна Апсит
– готовила Лерка божественно. А на десерт – восхитительный кофе по-турецки с белоснежными шариками «рафаэлло».
– Слушай, пойдем отсюда, – взмолилась я. – Нельзя столько есть. Как ты при такой диете форму держишь?
– Гантельная гимнастика, дорогая. Уже пять лет полчаса перед сном.
– Ну почему я так ненавижу физкультуру?!
– Попробуй, тебя потом не оттащишь. И еще ведро холодной воды по утрам – чудная вещь, скажу я тебе, рекомендую.
Я добросовестно пообещала приобщиться: уходя, Антон забыл свои гантели, и с тех пор я периодически на них натыкалась.
– Ладно, я тебя не для этого позвала. Я договорилась о тебе с Геннадием Ивановичем.
– Да ты что? Он согласился?
– А как же, он мне доверяет. Я таким соловьем пела, куда Алябьеву. Так что можно приниматься за дело.
На столе в гостиной ждала высокая стопа каталогов и модных журналов.
– Это последние. Полистай, я хочу посмотреть, что тебе понравится.
Легко сказать, полистай. Есть ли что-нибудь более притягательное, чем мир счастливых сияющих дев в элегантных мехах? Иногда Лерка благосклонно кивала, но чаще скептически хмыкала:
– Перепев прошлогоднего… Эти пелеринки – услада домохозяек… Свингеры отошли…
Потом толково и деловито принялась объяснять, что, как и почему; я внимала, стремясь впитать. Часа через два она притомилась.
– На сегодня хватит, пожалуй.
– Лер, а можно я просто погляжу?
– Ради бога. Нам, кстати, занятный каталог вчера на работу принесли, как раз для тебя. Где же он? А, вот, – и взяла с полки глянцевито блеснувший журнал с крупными белыми буквами на обложке: «Ваша ванная». Это было царство грез.
– Удивительно, но ни одна не похожа на мою, – печально констатировала я, перелистнув последнюю страницу.
– И что мешает сказку сделать былью?
– Большое количество разноцветных бумажек, точнее, их отсутствие.
– Тысяча баксов неплохие деньги, однако. Съездишь, настрижешь на ремонт.
– Ой, цемент, грязь, шум…
Лерка некоторое время потрясенно хлопала глазами:
– Ну ты даешь! Так тебе хочется новую ванную?
– Хочется, но, понимаешь ли, «гораздо проще отказаться от сапога, что носят, или от подоконника и пыли»…
Она безжалостно оборвала цитату:
– Отказываешься от пыли? Ладно, черт с тобой, проверну все в твое отсутствие.
– Что, за три дня?
– Будь спок, уложусь.
– Этого не может быть, потому что этого не может быть никогда.
– Спорим?
– А на что? – полюбопытствовала я.
Лерка повертела головой:
– Что бы такое… Заставить тебя приготовить обед? Еще смастрячишь какую-нибудь отраву… А-а, вот: ты выкинешь на помойку своего шанхайского барса.
– Это же норка, я для ее покупки кредит брала, два года расплачивалась, – едва не заплакала я.
– Сколько