Хор больных детей. Скорбь ноября. Том Пиккирилли
а старая леди с двумя хвостиками и в памперсах, зовущая маму? Вот поистине бесценный материал!
– Здесь наша тема.
– Здесь умственно отсталые, и, когда придет время, нам будет нечего показать, кроме огромных кредитных счетов. Один прокат машины чего стоит, и в среду мне нужно вернуть цифровой магнитофон в университет, или профессор Джеймс закатит истерику. Я расписался за аппаратуру и отвечаю за нее.
Сара пытается продолжать – нажимает на пусковую кнопку кассетника и подталкивает его ближе ко мне.
– Ваша семья – одна из самых богатых и старых в городе Кингдом Кам, но, похоже, местное общество вас не принимает.
– Иногда они приносят нам пироги.
– Пироги?
– Пирог с ревенем и сливками, шоколадный торт «Грязь Миссисипи», каролинский пирог.
Иногда, по случаю, нам действительно приносят домашнюю еду, но обычно я пеку что-то и раздаю людям на фабрике.
Хотя Джонаса это раздражает, Себастьяну нравится, как я над ней издеваюсь. Он во все три глотки выкрикивает названия других пирогов: персиковый, двухслойный тыквенный, пирог из сладкого картофеля, пирог с киви и лаймом.
Глаза Сары едва не вращаются – кокаин уже начал действовать. Она не может сосредоточиться, из-за меня у нее улетучились остатки концентрации. Ей надо было слушать в первый день, когда я говорил, что нам неинтересно записывать передачу о том, как мы живем. Тогда Сара контролировала происходящее и демонстрировала великолепную уверенность в себе. Отойдя от крыльца, она заметила моих братьев, которые стояли в оконной нише и колотили по стеклу всеми своими ручками. Это Джонас – а по сути, вся троица – умолял Сару остаться.
Она уже столько раз беседовала с ними, но я до сих пор ей нужен в качестве буфера. История не сработает без моей поддержки. Аудитории требуется кто-то, с кем она сможет идентифицироваться. В конце концов, это интересный рассказ о людях.
МЭГГИ СТОИТ НА ЗАДНЕМ дворе, уставившись в окошко нашей спальни.
Дом большой и вместительный. В нем три этажа, шесть спален, а еще – вековые призраки, поселившиеся в его стенах. Дорогие диваны, уникальная резная мебель, бархатные шторы, и чуть ли не каждую комнату украшают чудесные каминные полки.
Поколения нашей семьи здесь жили и вырождались. Наше имя боготворили и проклинали – так, наверное, и должно быть. Так и надо. Зависть к деньгам и непоколебимый миф о богатстве идут рука об руку. Наш предок основал город. Наш прадед построил фабрику. Наш отец прыгнул в ее зловещий механизм одной дождливой летней ночью. А наша мать исчезла за считаные дни до его самоубийства.
Здесь, в Кингдом Кам, округ Поттс, нашу религию формируют легенды и язык.
Когда мне было девять, живший выше по дороге черный мальчик, Драбс Бибблер, опаленный духом Господним сын проповедника, поженил меня с Мэгги на берегу реки.
Он перекрестил нас и стал свидетелем, а еще спел псалмы, показав нам, как ликовать и танцевать во славу Господа. Еще не кончился день, как он забился в припадке, выплескивая на непонятных языках свое отчаяние.