Хор больных детей. Скорбь ноября. Том Пиккирилли

      Я ПОРАЖЕН, ВСТРЕТИВ Лотти Мэй, девушку-колдунью, у Лидбеттера, со стаканом водочного коктейля. На ней черная кожаная юбка, блузка угольного цвета и маленькие белые кружевные перчатки, какие были популярны в танцевальных клубах двадцать лет назад. Она очаровательна, но выглядит потерявшейся во времени и пространстве, как ребенок, который нарядился на воображаемое чаепитие.

      Мало того, что она несовершеннолетняя, но я бы не подумал, что бармен может сделать буравчик с водкой и лаймом даже ради спасения души. Она держит стакан на просвет, поворачивая его то так, то эдак, чтобы цветные лучи прошли сквозь густую жидкость. Лотти сидит в одиночестве в одном конце бара, при этом около двадцати парней собрались на другом конце. Она их пугает. На ней порча Вельмы Кутс и Старухи.

      Я разглядываю Лотти Мэй. Звериные головы тоже ее разглядывают. Парни спокойно пьют свое пиво, время от времени бросая на нее подозрительные взгляды. Когда она смотрит по сторонам, ребята отворачиваются.

      Встаю, сажусь рядом с ней и заказываю еще два водочных коктейля. Несколько лет не пил ничего подобного и не могу припомнить, нравились ли они мне. Бармен берет мой полтинник, держась на расстоянии вытянутой руки, и ведет себя так, словно банкнота может его укусить. Резко складывает бумажку и кладет сдачу так близко к своей стороне стойки, что бо́льшая ее часть падает к его ногам.

      Теперь ему придется наклониться за сдачей, и мы с Лотти Мэй окажемся вне поля его зрения. Он представляет себе, что сейчас я дотянусь, схвачу его за горло и выколю глаза. От одной мысли об этом бармен начинает хватать воздух. Он отходит, выгребает деньги из кассы и кладет передо мной. Меня так смешат его ужас и неуклюжие телодвижения, что я оставляю ему всю сдачу в качестве чаевых, но он уже переместился на другой конец стойки к остальным.

      Делаю глоток и чуть не давлюсь. Лотти Мэй хихикает, хотя до сих пор даже не смотрела на меня. Интересно, какова ее миссия на сегодняшний вечер и являюсь ли я ее частью?

      Ее короткие черные волосы уложены перьями. Последний раз, когда я ее видел, шел ураган из душ, и мы оба промокли насквозь. Теперь, без драматизма ударов молний и трагизма песнопений ведьм, мы можем встретить поворот колеса судьбы.

      Она опять смеется невпопад, и я внезапно осознаю, что девушка пьяна до бесчувствия.

      – Лотти Мэй?

      – Ты спрашивал меня, на чё я готова. Вот чё ты меня спрашивал.

      Она так невнятно выговаривает слова, что они сливаются. Все, что в ней было, она выдыхает за раз. Похоже, там скопилось много.

      – Ну так вот, ответ, что ты ждал. Я щас на всё готова.

      – Забудем.

      Она трясется как от смеха, плечи вздрагивают, но смешков не слышно.

      – Значит, не можешь.

      – Думаю, ты можешь.

      – Нет-нет,