Чрностишия. Екатерина Гейзерих

      Сойди с ума. Остановись.

      Ты слышишь тишину? Дыши.

      Нет смысла жизни, есть лишь жизнь.

      Пиши.

      В моей голове живет бегемот

      И несколько страусов.

      Но даже с такой головой "Идиот"

      Не мне адресован.

      Я верю в счастливый конец, только вот

      Найти бы мне вектор.

      Ах, точно, ведь вектор конца не имеет.

      Какая же жалость.

      Как жаль, что титулы уже

      Не действуют – исчезли грани.

      Хочу быть королевским протеже,

      И чтобы на меня работали крестьяне.

      О ребра стрелы в щепи обточив,

      Неважно – проиграв иль победив,

      Поймешь однажды, что твой главный бой -

      С собой.

      И я улечу туда, где прокурено.

      Я раньше любила этот дым.

      Я люблю его больше, чем тебя вместе с ним.

      Ноябрь. Небо нахмурено.

      Мы вспоминаем верность лебедей,

      Когда речь о любви заходит.

      Вдвоем лететь и проще, и сильней,

      Коль пара ищет вместе путь и путь находит.

      Но если вы, как в басне, выбрали не лебедя, а щуку,

      Уж лучше одиноким быть, чем век летать по кругу.

      Мне снился сон, где он почти седой.

      Поила я его с руки святой водой.

      Я называла его "смерть" и до утра

      Молилась Господу, пока текла вода.

      Не ищите судьбы в неудачах своих откровений.

      Мне так хочется жить, но как быть, если даже отец

      Не учил танцевать без оглядки на тысячи мнений,

      Без толпы говорил не дышать, каждый взгляд – суд и жнец.

      Различны мысль и чувство. И сомнений тень

      О ребра клетку бьется. Сам творец

      На океана два свод разделил – на ночь и день.

      Как солнце лунную княжну не тянет под венец,

      Так голова и сердце не едины в выборе пути.

      Быть может, нам покой в любви вовек не обрести?

      Один застиранный поэт сказал однажды,

      Что эгоиста два не могут быть дружны.

      Смотрю я в зеркало и удивляюсь дважды

      И с этой, и с обратной стороны.

      Загребая в пальцы остывшие реки,

      Я бреду, как мертвый король, по тропам.

      Вы совершали когда-нибудь мекки?

      Я вторила жаждущим толпам

      Остаться в раю. Они звали Бога.

      Они называли его своим словом.

      Я называла "Любовь".

      Я не знала иного.

      Кто власти не познал, тот очень ценит власть.

      И в перьях золотых перед толпой сияет.

      Он кардиналов серых в корне презирает,

      Чтоб головой без тела к их ногам упасть.

      Молодой человек, я совсем не про то!

      Я не против Габанны и Гуччи.

      Но не кажется вам ли, что ценник озвучив,

      Уважают не вас, а пальто?

      Ты никогда не узнаешь мою нежность.

      Так грустно, что в отношении друг друга,

      Не желая выходить из привычного круга,

      Мы допускаем небрежность.

      Мне говорил в рассветный час

      Любви не знавший чужестранец:

      Беги, безумная, от нас,

      Беги, пока не кончен танец.

      Я верила ему, и вновь

      Бежала от людских страданий.

      Ответь мне, старец, про любовь:

      Откуда знаешь ты, изгнанник?

      Знаю, что поэтов нет счастливых.

      Может, для меня хотела счастья ты…

      Правда ли, что люди, словно птицы,

      Прячут от дождя ненужные зонты?

      Я не люблю писать. Бывают дни,

      Когда ты в зеркале не видишь отражений.

      На творческом пути прозрений и лишений

      Мы вынуждены быть всегда одни.

      Уйди и спрячься. В темноте своей

      Сильней ты станешь, коль не будешь мелочиться.

      Так поступает иногда волчица,

      Чтобы спасти от пули сыновей.

      Вы были правы. Я из другого теста.

      Меня не солят. Меня перчят.

      Я верила, что буду вам невестой.

      Вы сами обещали сотню лет назад.

      Но ваши пламенные